– Маргарита я, Маргарита. Иду, смотрю, машина наша стоит не запертая. Дай, думаю, спрячусь, устрою ему секс-атаку. И где же он сейчас обитает?
– У меня, – признался Виталя.
– Поменял ориентацию?
– Ну что вы, – смутился Гранкин, – мы просто друзья.
– Собутыльники, – уточнила жена Ивана Терентьевича.
– Ну, не без этого, – зачем-то разоткровенничался Гранкин. – Он говорил, что вы очень ревнивы.
– Жаловался?
– Сетовал. Нет у него никаких подруг! Он замечательный человек, верный муж.
– Все вы верные!
– Не все. То есть некоторые. В смысле, есть, конечно, отдельные неверные экземпляры, но их гораздо меньше, чем принято думать.
– Не знаю, как вы, а вот мой экземпляр как раз и есть тот самый отдельный, неверный!
– С чего вы взяли?
– Женская интуиция.
– Ваша подруга Интуиция пытается строить вам мелкие женские козни. Вы сами себе противоречите! Кричите, что профессор вернулся со своих... гулек и тут же обвиняете его в импотенции.
– Да?!
– Да.
– Считаете, что я к нему придираюсь?
– Настаиваю на этом. Вам нужно бережнее относиться к профессору. Он нужен... стране.
– Вы мне советы даёте?!
– Да!
– А вдруг я вовсе не Маргарита?
– Да Маргарита вы, Маргарита!
– Пойду, подумаю обо всём об этом, – вздохнула голубоволосая дама и сделала попытку выйти из машины.
– Стойте! – Гранкин схватил её за руку. – Я приходил к соседу вашему, Андрею Крылову. Он не появлялся здесь в последние двое суток?
– Да чёрт его знает. Я же за ним не слежу. Вроде не появлялся. Если хотите его поймать, то с двух до трёх найдёте его в ресторане «Джокер». Он обедает там каждый день.
– Откуда вы знаете?
– Слышите, кукушка кукует?
– Да, – растерялся Гранкин.
– И что, разве не понимаете: «Джокер», «Джокер»?!
– Как-то не очень допёр. Может, она ещё чего интересненького диктует?
– Да. Говорит, что Джерри лучше вернуться домой. Ведь вы сегодня вряд ли позавтракали?
– Откуда вы знаете?
– Наверное, сделали бутерброд и отвлеклись на секунду?
– Яйца сварил, и пока они остывали, поговорил по телефону.
– О! Яйца! Да он глотает их вместе со скорлупой, не жуя. Стремительной, незаметной тенью может метнуться даже на потолок, если там есть яйца. Знаете, у нашей соседки курочки несутся. А курочки любят, когда над ними хлопочут, когда им нужно нестись. Но кто же будет хлопотать над курочками? Хозяевам недосуг. Так хлопотать повадился Джерри! Бегает вокруг них, суетится, скулит, подпрыгивает. Как только курица яйцо снесёт, он его – хлоп! – и съест тёпленькое. Представляете, к нам все соседские курицы бегают в ограду нестись. Иногда и я умудряюсь пару яичек урвать. Так что Джерри нужно домой! Но без Ваньки он не пойдёт.
– Значит, и профессору нужно домой, – закончил мысль Гранкин.
– Я этого не говорила.
– Но вы же слышите, кукушка кукует?
– Так и передайте ему – кукушки местные митингуют, Ивана Терентьевича домой требуют! Прощайте. Ездите осторожней, а то шишек себе не дай бог набьёте. Подушка-то безопасности, того, наверное, готова?
– Того, – виновато кивнул Гранкин. Дама вышла из «Мерседеса», и он осторожно тронулся с места.
Всё-таки, интересная это профессия – детектив. Где ещё познакомишься с полуобнаженной профессорской женой, устраивающей секс-атаки в машине и ворующей яйца из-под соседских кур?
Агентство «Стар» тоже оказалось закрыто. Дверь полуподвала не поддавалась, на окнах были решётки и плотные жалюзи, рассмотреть через которые, что там происходит внутри, не представлялось возможным.
Дежурная в гостинице «Северной» безапелляционно заявила, что постояльца по фамилии Крылов у них не было и нет.
То же самое повторил администратор гостиницы «Капитан Грант».
– Вы что-то напутали, – добавил он.
«Напутали, напутали!» – чуть не запел Гранкин и посмотрел на часы. У него оставалось тридцать минут, чтобы попробовать попасть в ресторан «Джокер» в то время, когда там обедал Андрей Крылов.
Но центр города по-прежнему был перекрыт! Везде сновали какие-то странные толпы – весёлая молодёжь, чинные старики, мамаши с колясками и папаши с пивом. Виталя вдруг вспомнил, что сегодня выходной и на растяжках, которые пестрели над головой прочитал, что сегодня же ещё и День города. Он чертыхнулся. «Джокер» был расположен на центральной площади – там, где и шли основные гулянья.
Виталя нашёл на платной стоянке местечко, втиснул туда свой раненый «Мерс» и потопал по широкому проспекту, смешавшись с толпой. Солнце нещадно прижигало бритый наголо череп, и Гранкин решил, что надо обзавестись такой же бейсболочкой, как у профессора.
На центральной площади под открытым небом была оборудована сцена. На ней под гармошку отплясывал русскую народную какой-то танцевальный коллектив. Народ взирал на шоу доброжелательно, некоторые даже присвистывали, притопывали и прихлопывали. Хорошее настроение у горожан было вызвано выходным днём, отличной погодой и количеством выпитого: под ногами валялось такое количество пивных банок, что Виталя пару раз поскользнувшись на них, чуть не упал.
В ресторан «Джокер» Виталю не пропустили.
– Мест нет, – тормознул его охранник на входе и бесцеремонно ощупал взглядом нехитрую Виталину одежонку.
– Я детектив! Частный! – как можно громче сказал Виталя, чтобы в зале его услышали. – Мне нужно поговорить с людьми, которые обслуживали в вашем ресторане Андрея Крылова!
– Чего?! – удивился охранник такой крикливости.
– Крылова Андрея Андреевича! – завопил Гранкин. – Он завсегдатай!
– Слышь, ты, детектив, – тихо сказал большой сильный парень, – пятки смажь керосином. – Он взял железными пальцами Виталю за локоть и подтолкнул на выход. – А то на любого частного детектива всегда найдётся хорошо обученный сотрудник частного охранного предприятия.
– Это ты-то хорошо обученный? – поинтересовался, упираясь пятками в пол Виталя.
– Я тоже, – охранник положил огромную руку Гранкину на загривок, приготовившись к кульминационному действию – вышвыриванию скандального клиента за дверь.
– Свободу красным комиссарам, кубинским лётчикам и китайским пандам!!! – что есть мочи заорал Гранкин, лишь бы что-нибудь проорать.
Его всё же вышвырнули за дверь, поддав под зад тяжёлым ботинком. Он упал на четвереньки, было обидно, но не очень, – кажется, своей цели он всё же достиг.
Виталя купил у бабули стакан семечек, ссыпал их в карман и начал лузгать, прогуливаясь перед сценой с видом праздного гуляки. На сцене уже другой коллектив демонстрировал какой-то замысловатый пластический этюд. Виталя поглазел немного, подивился, как это можно голову между ног просунуть и
