Глава 4
Галактическая бурократия
И лишь через пять минут помрачённый казинский разум осознал, что никто не собирается прославлять скромную особу бывшего экскаваторщика из деревни Подсосонье, а просто вознёсся напротив дворца правосудия межзвёздный дворец мошенников – шикарный игорный дом.
Осуждающе покачав головой, приблизился Казин к казино. Безо всякой задней мысли приблизился, а просто побачить, як теи клятi буржуи развлекаются. И остолбенел по второму разу, увидавши на рекламном плакате имя владельца. Притон содержал син из Синляндии, и почтеннейшая публика развлекалась тут новой наимоднейшей игрой, именуемой кратким словом «бура». По всему судя, дела старого знакомца процветали – и когда только успел проныра бизнес развернуть… Тут ведь реклама нужна, и начальный капитал, и хрен знает, что ещё. Казин подобных вещей не знал, хотя и догадывался, что кому ни попадя такое дельце не обустроить. А ведь блудный син был отпущен домой ободранным как липка. Видать, упитанного тельца преподнесла загульному сыночку любящая синоматка.
«Ежели по совести, так с него причитается за идейку… – рассудил Казин, окидывая скептически- восхищённым взором фасад здания. – Деньжищ он тут, должно быть, всякий день гребёт – мне за год не заработать. Потому, должно быть, и пошёл на мировую, что ему наши болота теперь неинтересны. Мог бы, кстати, и побольше отстегнуть учителю от избытков. Жаба, видать, придушила… чем больше есть, тем больше хочется».
Один за другим подлетали к парадному шлюзу модерновые вездепрыги, выходили из них зажиточные галактические граждане, и инкрустированный морёным дубом входной клапан гостеприимно распахивался перед ними. Глаза, гляделы и прочие чувствилища инопланетчиков азартно блестели в предвкушении небывалого развлечения. Казин вторично покачал головой, сочувственно глядя на игроков. Вот син и отыграл свою буровину… интересно, сколько состояний ежедневно уплывает в его цепкие зелёные ручишки?
На третий раз Казину пришлось уже не качать головой, а трясти, соображая, что он, владелец стольких планет, стоит на тротуаре, словно американский безработный с карикатуры советских времён. А ведь он старый картёжник и мог бы… Казин усмехнулся, отгоняя искус, и пошёл прочь. Не за то отец сына бил… От добра добра не ищут, кольца Сатурна – это тебе не спичечный коробок, с которого он начинал путь к сияющим вершинам галактического гражданства. Такое продуешь, вовек себе не простишь. И вообще, пора домой, в Подсосонье, а то Филипп Домашен окончательно свихнётся, ведя безуспешные переговоры с полевым синтезатором «Модус».
Казин решительно повернулся спиной к гнездилищу разврата и пошёл в направлении дипломатического террариума.
Глава 5
Торговали – веселились
Земное посольство встретило Казина привычной разноголосицей конференц-зала. Раскалённый «Модус» старательно изображал переговорный процесс. Казин не стал даже заглядывать в зал заседаний, а прямиком прошёл в свою комнатушку, к которой покуда и привыкнуть не успел. Хотелось ещё разок, не торопясь, перебрать неожиданно свалившееся богатство и поразмыслить, а как, собственно говоря, распорядиться полученным. Не умел Олег Казин организовывать турпоездки и рекламные кампании проводить тоже не умел, да и не собирался. А без дела Сатурну вертеться не след.
Однако едва Казин разложил сертификаты, как в дверь постучали. Казин проворно сгрёб бумаги и засунул под матрац. Лишь затем отозвался, дозволяя неведомому визитёру войти.
Кого угодно ожидал увидеть Олег в эту минуту: Петера Иваноффа, вздумавшего провести очередное расследование, зеленорылого сина, явившегося самолично продолжить тяжбу, киберкурьера, посмевшего нарушить неприкосновенность казинского жилища, дабы вручить очередную повестку… кого угодно, но только не номинального руководителя делегации, полномочного представителя земного человечества, специального комиссара ООН Жаклин Шамо.
– Я не помешала? – скромно спросила полномочный представитель человечества.
– Что вы, заходите… – пробормотал Олег, радуясь, что успел смахнуть со стола крошки и что койка сегодня, вопреки обыкновению, заправлена. Конечно, крановщик не страдал излишней стеснительностью, но нельзя же, впервые приглашая даму к себе домой, привести её в комнату, где уже зияет расхристанная постель. К тому же Жаклин Шамо – не абы кто, а баронесса, ядри её в корень!
– Я хотела спросить, – тихо произнесла баронесса, – как у вас дела? Сумели о чём-нибудь договориться?
– Э… – неуверенно протянул Казин. – Это что вы имеете в виду? Я ведь не участвую в переговорах… меня же взяли так просто, из-за этой, комплиментарности…
– Оставьте… – устало вздохнула Жаклин Шамо. – Что же я, совсем ничего не вижу? При чём здесь комплиментарность, эту гипотезу я давно отбросила. Нет там в зале никаких переговоров, одна кажимость. И вообще, никто с людьми переговоров вести даже не собирался. А вот с вами они считаются. Я правильно поняла?
Казин вздохнул и признался:
– Правильно… Я с этими галактянами прежде всех в контакт вступил и сумел получить ихнее гражданство. Вот они со мной и разговаривают. А все остальные люди для них и не люди вовсе, а так – беспаспортная биомасса. – Казин усмехнулся невесело и добавил ещё одно умное выражение, отныне и навсегда известное всякому землянину: – Сложноэмульсионные системы, вот мы кто.
Жаклин Шамо задумалась, став удивительно похожей на печального верблюжонка.
– И как же вы его получили?
– В карты выиграл.
– Это правда или такая шутка?
– Какие шутки, всё так и было. Научил одного в «буру» резаться, так теперь вся обитаемая Вселенная бурит. Игорный дом как раз напротив Координационного центра выстроили, не отличишь. Народ здесь азартный проживает, и деньгам – счёта не знают. Вот они за это дело и ухватились.
– Боже, какой абсурд! – Жаклин потёрла виски пальцами, слишком тонкими и длинными на казинский взгляд. С такими пальчиками ни корову подоить, ни тесто вымесить как следует… а о прополке и вообще можно не вспоминать. Одно слово – рояльная рука, сразу видать баронессу.
– Может, оно и абсурд, – хмуро сказал Казин, – а только если бы не «бура» эта самая, нас всех уже давно на холодец пустили бы.
– И всё-таки, – повторила баронесса, – какие-нибудь результаты есть? Может быть, я могла бы хоть как-то помочь, посоветовать что-нибудь?
– Есть результаты, – со скрытой гордостью отозвался Казин. – Уйдут они с Земли прямо сегодня и всех нас в покое оставят.
Казин выложил на стол текст договора, тихо надеясь, что Жаклин не попросит предъявить права на владение иными планетами. Уж в чём-чём, а в этом всякий постсоветский гражданин толк понимал. Сначала – проверят документики, а следом убедительно предложат пожертвовать всё заработанное в Фонд мира или ещё на какое-нибудь общее дело. Нет уж, делиться, конечно, хорошо, но только если делятся с тобой. А когда просят делиться тебя, да ещё в добровольно-принудительном порядке, то это уже социалистический грабёж, плановое вымогательство, государственный рэкет и, вообще, родимые пятна социализма. Как угодно, но ни Марса, ни Юпитера он не отдаст. В крайнем случае, комету Галлея подарит Детскому фонду, пусть детишки тешатся.
Секретарь ООН, примостившись за столиком казинской каюты, внимательно читала документы. Башковитый Степан Минеич с таким же видом, бывало, изучал накладные. Потому никто и надуть не мог отставного зав отделением. И Казину вдруг подумалось, что зря он загодя не посоветовался с Верблюдицей. Но кто ж мог знать, что мадам Шамо окажется толковой бабой?
– Не оставят они нас в покое, – произнесла Жаклин, оторвавшись от текста. – Отсрочку дали, и всё…
– Как это не оставят?! – взревел Казин, накаляясь словно перегретый дизель. – Там же прямо написано, чтобы они в три часа убрались вон, и чтоб я их больше не видел!
– Вот именно… – терпеливо разъяснила юридическая дама. – Думаю, что они уже ушли с Земли и, пока
