существовании подобных вещей, Казин не рассёк, но халявина, некогда полученная на халяву, также переехала в кабинетку к Жаклин Шамо. Как пользоваться халявиной, Жаклин уже не спрашивала, лишь поблагодарила вежливо и заперлась у себя.
– Вы сейчас отдыхайте, – предложила она на прощание, – и, главное, не совершайте никаких опрометчивых действий. Сами понимаете, разбить кувшин просто, а вернуть в него разлитое молоко – никак…
«Вот что значит – секретарь, – уважительно подумал Казин. – За таким секретарём никакой начальник не пропадёт. Эх, если бы Жаклин Шамо ещё и шамовку умела варить, цены бабе не было бы. А то надоело жрать синтетику, которую готовит хреновина. Одно слово, хреновая у хреновины жратва», – размыслив так, Казин привычно потащился за посудой, чтобы нацедить очередную порцию сбалансированной баланды неустанно заседающим дипломатам.
В конференц-зале ничего не поменялось, словно делегация объединённого человечества и не расходилась на ночь, без устали продолжая переговорный процесс. Отсутствия Жаклин Шамо никто не замечал, все были заняты куда более важными делами. Председательствующий Филипп Домашен развёртывал перед восхищёнными негуманоидами перспективы сотрудничества с земной цивилизацией. Другой председательствующий – Альфонс Дуэтто договаривался о вводе миротворческих сил НАТО в таинственный Миттлдаунский сектор. Казин готов был зуб дать от старой расчёски, что ещё вчера никто в Галактике не слыхивал ни о самом секторе, ни о воображаемом конфликте, разгоревшемся в этой части виртуальной Вселенной. Третий председательствующий – Симеон Пресняк занимался куда более важными делами, согласовывая курс галакто-экю с курсом доллара. Чем занимался четвёртый руководитель миссии, Казин даже сейчас подслушать не решился. И лишь профессор Липтон в мечтах своих не совершил государственного переворота. Судя по репликам, он торжественно открывал выставку европейского искусства на одной из далёких планет.
Сочувственно прислушавшись, Казин поставил перед профессором самую нарядную миску.
– А теперь – банкет! – возгласил Филипп Домашен, зачерпывая ложкой слизистую бурду.
Казин, глядя на хлюпающих дипломатов, с трудом сдержал икоту. «Не иначе сукин син сейчас моё письмо читает, вот и икается… – успокоительно подумал он. – Ничего, ему тоже икнётся».
Глава 7
Дорога в ад
Некоторое время Олег Казин честно пытался исполнять данные ему инструкции, а именно – ничего не предпринимать. Он вернулся в свою каютку, в которой заметно поубавилось иногалактической бижутерии, повалился на койку и попытался заснуть. Однако организм, привыкший в это время года приступать к работе в шесть утра, требовал деятельности.
«Я же не стану опрометчивых действий совершать, – опрометчиво решил он наконец, – я только выйду, погуляю немного, на местных жителей погляжу, может, чего полезного услышу…» Казин подхватился и, на цыпочках пройдя мимо жаклиновского кабинета, выбрался из здания земной миссии, которое со стороны более всего напоминало гараж, выстроенный алчным частником посреди благоустроенного городского двора.
Казин малость постоял на тротуаре, забавляясь тем, как притормаживают при виде потенциального пассажира тоскующие по заказам такси. Он и дома-то на такую глупость денег жалел, а тут и подавно… Ничего, ножками дешевле, тем более что ехать никуда не надо, а только пройтись знакомой дорожкой до Координационного центра и назад. А то без променада баланда в глотку не полезет.
По подсосоньевским меркам до здания Координационного центра было не так уж далеко – минут за двадцать дошагать, вроде как от Подсосонья в Свиноплясово или Стригуны – ближайшие выморочные деревеньки. А для метагалактики это, конечно, дальний свет, городские к пешему передвижению непривычны.
Координационный центр был виден издали, и также издалека сияла реклама синовского вертепа. Славно развернулся зеленорылый, добрейшая синоматка, оценив сведения, принесённые блудным выкормышем, сумела не только восстановить синовское гражданство, чего прежде в обитаемой Вселенной не случалось, но и снабдить его начальным капиталом для развёртывания игорного бизнеса, а заодно и для бесчеловечной утилизации человечества.
Казин остановился перед приветливо вздрагивающим входным клапаном. Повздыхал, стесняясь, словно пацан, впервые собравшийся зайти в секс-шоп.
У тротуара остановился шикарный вездепрыг, из него выбралось преогромное и диковидное существо. Не удостоив Казина и мимолётного взгляда, оно направилось к дверям и кануло за ними. Казин ошарашенно посмотрел вслед, а затем решительно толкнул податливую мембрану.
Сразу за дверьми вошедшего ожидал мордоворотистый швейцар.
– Простите, – произнёс страж требовательным тоном.
– Это кто сейчас сюда вошёл? – поинтересовался Казин.
Швейцар неприветливо скривился, но ответил:
– Вы не ошиблись, гражданин, это действительно сиятельный Журбан – владелец Плеяд, звёздного скопления в Геркулесе и едва ли не трети всего Малого Магелланова облака.
– Первый раз слышу про такого, – признался Казин. – А чего он такой страшный?
– Сиятельный Журбан относится к расе, чрезвычайно распространённой в Галактике. Все гигантские мужиги своим видом внушают трепет, хотя Журбан выдаётся даже среди соотечественников. К тому же, он не только огромен и силён, сверх всего он ещё и гигант духа, что позволяет ему управлять не только имуществом, принадлежащим лично ему, но и… – Швейцар на полуслове прервал восторженный монолог и подозрительно спросил: – А что, собственно, нужно здесь вам?
– Посмотреть зашёл, – ответил Казин, уже привыкший, что звание гражданина открывает перед ним все двери.
– Здесь не зрелищное заведение, – отрезал привратник, профессионально напружинив все шесть рук. – Сюда приходят играть. Если у вас нет денег – я попрошу вас немедленно удалиться. Нищим сюда хода нет!
Это было оскорбление. Всем своим видом охранник показывал, что ему плевать на казинское гражданство и личную неприкосновенность, так что если сейчас нищий побирушка не закроет двери со стороны улицы, то лететь ему через эти двери со второй космической скоростью. Олег Казин гордо выпрямился и, вытащив из-за пазухи пачку сертификатов, спросил спесиво:
– Это годится?
– Касса направо, – резко сменив тон, проговорил вышибала. – Пожалуйста, сударь, сейчас вас проводят…
Казин и опомниться не успел, как откуда-то изнутри выскочила знакомая зеленорылая фигурка и, приветливо улыбаясь, направилась к богатому гостю. В первое мгновение Казин решил было, что судьба свела его со старым знакомцем, с которым лишь вчера он так неудачно подписал мировую, однако этот син был куда как щуплее того, что едва не забух навеки в разливах Марьиного ручья.
Великодушно решив, что син за сина не отвечает, Казин последовал за провожатым и опомниться не успел, как добрая четверть сертификатов оказалась разменяна на круглые фишки из титанистой стали, и перед новым клиентом распахнулись двери игрального зала.
– Удваиваю… Десять сверху… Вот ты и продул свою ставочку… – донеслось разом со всех сторон.
Здесь действительно играли в «буру»!
За каждым столиком, забавно копирующим колченогое сооружение, украшавшее мелиораторскую бытовку, сидело по три, а то и четыре иноземных существа. Мягко шелестели карты, со звонкими щелчками ложились на стол стальные фишки, алчно блестели глаза, созерцалы, гляделы и фасеточные очи, азартно дрожали конечности всех видов и наименований. Игра, судя по всему, шла нешуточная. Но играли не в рулетку, не в триктрак и не в таинственный шмон-де-фер, в который, говорят, продулся пушкинский Германн. Играли в «буру», уж это Казин понял сразу и несомненно!
Казин осторожно приблизился, встал за спинами, намереваясь понаблюдать. Тут же набежал служитель, попросил отшагнуть в сторону, так, чтобы поляризационные экраны не позволяли видеть сданных карт. Казин не возражал, ему было интересно поглядеть на физиономии, а не на карты, которые ничуть не отличались от растрёпанной домашней колоды.
