– Вас, филологов, фиг поймешь! – проворчал Вадик, пробираясь к стеллажу, на средней полке которого стоял электрочайник. – Сказали: будем чай пить, а сами на пузе валяются, столы лобызают. Извращенки!
Наташа, едва успевшая поднять голову, всхлипнула и снова шумно стукнула лбом о столешницу.
– Богомолки! – не унимался Вадик. – Дамы, кончайте поклоны бить, признавайтесь, у кого сахар есть?
– У меня только сахарозаменитель, – отсмеявшись, призналась Наташа.
– Сладкий? – спросил Вадик.
– Вполне.
– Давай!
Оператор бесцеремонно выхватил из рук журналистки цилиндрический флакончик, свинтил крышечку и высыпал в литровую чашку с кипятком не меньше десяти таблеток.
– Вадька, не жадничай! Одна таблетка соответствует чайной ложке сахара! – встрепенулась Наташа.
– Сама не жадничай, – отбрил Вадик, передавая флакончик мне. – Я сладкое люблю.
Я хмыкнула. О том, насколько наш оператор любит сладкое, может рассказать любой из тех, к кому Вадик захаживает в гости. Свидетельствую: когда спрашиваешь, сколько ложек сахара положить ему в чашку, Вадик скромно говорит: «Я скажу, когда хватит». Лично я, правда, дальше восьмой ложечки в этом эксперименте не доходила, но ни разу не слышала, чтобы Вадик кому-нибудь сказал: «Хватит».
– Сахар есть у меня, – спохватилась Любовь Андреевна.
Редакторша проворно нырнула в нижний ящик своего стола и достала жестяную банку с конспиративной надписью «Чай детский с ромашкой, гранулированный».
– Девочки, не ешьте вы эту гадость, – Любовь Андреевна перегнулась через стол и попыталась забрать у меня флакончик с заменителем сахара.
– Почему – гадость? – обиделась Наташа.
– Вот я в августе снимала сюжет о работе завода безалкогольных напитков, так главный технолог мне по секрету сказала, что искусственные подсластители очень вредны, – объяснила Любовь Андреевна, накреняя баночку, как кузов самосвала, и щедро насыпая в свою чашку сахарный песок. – Нет ничего лучше натурального продукта.
– Правда? – растерялась Наташа. – А мне говорили, что сахар – это белая смерть, а вот заменитель сахара абсолютно не вредит фигуре...
– Это тебе Вовка говорил? – оживилась я. – Точно, он лопает сахарол килограммами.
– Вова Горохов? – переспросила Любовь Андреевна. – Ты что-то путаешь, детка. Вовочка заботится о своем здоровье и активно употребляет витаминные добавки. Даже слишком активно, действительно, даже в кофе таблетки сыплет...
– Витаминные добавки! – заржал Вадик, одним мощным укусом превращая целый бублик в подобие буквы С. – Ха, витаминные добавки! Ленка правду говорит: Вовка сахарол горстями жрет, прям, как голодная кряква горох. А в пузырьке у него никакие не витамины, а именно подсластитель, Вовка его специально из родного флакона в витаминный пересыпает. Маскируется он так, понимаете? Стесняется, дурак, того, что он сладкоежка! А чего стесняться-то?
И Вадик без всякого стеснения насыпал в свой чай, уже сдобренный подсластителем, приличное количество сахара.
– Да нет, просто Вовка думает, что поедание сладкого в больших количествах компрометирует его как мужчину, – сказала я.
– То есть? – Вадик вытаращил глаза, отвел в сторону руку с полной чашкой и с беспокойством посмотрел на банку с сахаром.
– То есть он боится повредить своему имиджу крутого парня и частного детектива, – хихикнув, объяснила я. – Считается, что сладкое обожает кто?
– Кто? – эхом повторил Вадик.
– Женщины и дети! – Я широким жестом объединила Любовь Андреевну, Наташу и Вадика. – А настоящий мачо на сласти плюет, он жрет жареных койотов и пьет текилу с солью! Вовка хочет казаться мачо.
– Ну и дурак! – резюмировал Вадик, которому имидж настоящего мачо был до лампочки.
Он шумно отхлебнул из своей чашки и попытался обмахнуть раскрасневшееся лицо огрызком бублика. Я тоже принялась за чай, но сделала только один глоток и закашлялась: как раз заныл телефон. Я посмотрела на номер вызывающего меня абонента – звонила Ирка. У нее мобильник с очаровательно простым номером, один раз увидишь – никогда не забудешь: 123–456.
– Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять... – пробормотала я, прикладывая трубку к уху.
– Привет! – оживленно проговорила «зайчиха». – Я тут думаю насчет вечера... Как решим, мы к вам или вы к нам?
– Ты хочешь устроить вечеринку? – удивилась я. – А повод?
Из трубки послышалось громкое шипение, каковое могло бы издать слаженное трио быстро спускаемой автомобильной камеры, раздраженной чем-то змеи и брошенного на раскаленную сковородку сала.
– Ты с-с-с ума с-сошла?! – прошкворчала Ирка. – С-сегодня же моя премьера!
Я по-прежнему ничего не понимала. Хлебнула крепкого чая – не помогло.
– Какая премьера?
– Идиотка! – рявкнула подруга. – Мой дебют в программе «Фабрика героев»! В сегодняшнем вечернем выпуске покажут мое вчерашнее шоу с маньяком. Я хочу увидеть это в кругу родных и близких, потому и спрашиваю: мы к вам или вы к нам?
– Лучше мы к вам, – оживилась я. – У вас же плазменная панель! Я хочу не просто увидеть твое шоу в кругу родных и близких, но и рассмотреть действие на большом экране, во всех пикантных подробностях!
– О’кей, в подробностях так в подробностях, – деловито согласилась Ирка. – Тогда я заеду за тобой ближе к концу рабочего дня, часов в пять. Заберем Масяньку, потом Коляна – и к нам. Сейчас скажу Моржику, пусть режет мясо и маринует шашлык.
– О, и шашлык будет? – обрадовалась я.
– Так ведь праздник какой! – с достоинством сказала Ирка.
Она положила трубку, я тоже.
– Где будет шашлык? – с надеждой спросил Вадик, невоспитанно прислушивавшийся к нашему разговору.
– Где-нибудь, – уклончиво ответила я, поднимаясь из-за стола.
Упоминание о мясе, которое приготовит Моржик, почему-то вдруг напомнило мне – пардон! – о любителе экстрима, зарезанном трамваем. Пойду-ка я в аппаратную, погляжу, что за сюжет смонтировал в мое отсутствие Володя...
– Ты куда? – моментально среагировал на мое движение оператор, очевидно, подозревая, что я коварно убегаю в одиночку есть тот самый шашлык.
– В аппаратную. Попрошу Володю показать мне наш с тобой сюжет о ЧП с трамваем.
– Хочешь полюбоваться? – спросил Володя и перебросил мне кассету с прилепленным белым ярлычком.
В полете бумажка трепетала, как голубиное крылышко. Это выглядело так трогательно, что смысл циничной надписи на ярлычке дошел до меня не сразу, а когда дошел – слегка шокировал.
– «Экстрим» предупреждает: диггерство опасно для вашего здоровья», – прочитала я. – Вова! Это что такое?
– Это суть твоего репортажа. – Видеоинженер энергично пожал плечами, воспользовавшись случаем совершить небольшую производственную гимнастику. – Как сказал бы наш режиссер Слава – квинтэссенция. А что тебе не нравится? В сюжете Сева, предводитель местных экстремалов, действительно, клеймит позором самодеятельных диггеров и прочих неорганизованных искателей приключений в городской черте. Кассету я приготовил как раз для этой рыжей бестии – Севки. Ему сразу будет ясно, что к чему.
