Эйбер поднял голову.
– Ты все знаешь. И Оберон тоже.
Я сглотнул подступивший к горлу ком. Но ответить не смог. И Фреда не смогла. Наконец я выдавил:
– Давайте поговорим об этом позже.
– Нельзя заставлять тетю Ланару ждать, – решительно проговорила Фреда, подобрала подол платья и встала. – Никому ничего не говорите. Я постараюсь выведать что-нибудь еще.
В остальном вечер прошел без особых происшествий. Вскоре все перешли в большой пиршественный зал. Мой дядюшка уселся во главе стола, моя тетка – справа от него, а я – слева, напротив нее. Эйбер и Фреда сидели ближе к середине стола. Осталось довольно много свободных стульев... Я предположил, что там должны были сидеть Ульянаш и его дружки. Дружки ушли рано и унесли с собой тело павшего дуэлянта.
Через два человека от меня сидела моя нареченная, Браксара.
Редко мне случалось встречать столь непривлекательную особу. Все в ней вызывало у меня отвращение – от лысой макушки, на которой торчали три рога, до рта, из которого высовывались хищные клыки, от нездорово бледной кожи до убийственно-злобного взора. И хотя я честно собирался заключить с ней брачный союз, дабы сдержать слово, данное тетке, я подумал о том, что этот брак мог бы только называться браком. Стоило мне узреть свою невестушку, и я сразу понял: надо придумать какой-то выход.
Ну да ладно: год – срок немалый, еще многое может случиться...
– Тост! – возгласил мой дядюшка Лейто и, встав, поднял кубок. – За Оберона и Браксару!
– За Оберона и Браксару! – прокричали все и тоже подняли кубки.
Взглянув на свою невесту, я обнаружил, что она изучает меня холодным взглядом. Я вымученно улыбнулся. Почему-то я догадался, что я ей противен не менее, чем она мне.
Когда гости начали расходиться, было уже довольно поздно. Эйбера и Фреду я почти не видел до конца вечеринки. Они собирали слухи и сплетни, а я мне очень недоставало брата и сестры. Тетя Ланара и дядя Лейто не спускали с меня глаз после окончания трапезы и успели представить меня целой веренице герцогов, герцогинь, баронов, лордов и леди, которых оказалось такое великое множество, что я скоро забыл их имена и уже не мог отличить одного от другого.
Но вот наконец они сочли, что настало время дать нам с Браксарой провести несколько мгновений наедине в саду рядом с бальным залом. Здесь, на тропинке между диковатыми растениями и небольшими движущимися командами, нам удалось перемолвиться парой фраз.
– Вы не такой, как я ожидала, – призналась мне Браксара.
– Вы тоже, – ответил я.
– Почему вы согласились на этот брак?
– Мне кое-что нужно от Ланары. Такова была названная ею цена. Прошу простить меня... но любовь тут ни при чем.
Она рассмеялась, и ее рожки сверкнули в свете луны.
– А когда, интересно знать, любовь имела что-то общее с супружеством?
Я пожал плечами.
– Я надеялся...
– Вам многое предстоит узнать.
Мы в неловком молчании прошлись по тропинке и вернулись в бальный зал, не сказав больше ни слова друг другу. Я не знал, что сказать ей, а она молчала.
Вскоре после этого Браксара удалилась, а остальные гости поняли это как намек на то, что пора и честь знать. Когда мы попрощались с последними из них, в доме остались наша тетка, дядя, Фреда, Эйбер, я и небольшая армия слуг, которая проворно занялась уборкой.
– Вечер весьма удался, – заявила тетя Ланара. – Его слегка омрачила только неприятность, случившаяся с лордом Ульянашем.
– Ее невозможно было избежать, – сказал я. – И меня немного утешает мысль о том, что он больше никому не испортит подобных вечеров.
Тетя одарила меня слегка изумленным взглядом.
– Между прочим, он пользовался недурной репутацией.
– Несмотря на свое происхождение.
– Верно... – Она вздохнула. – И все же, что было, то было, и того уж не вернуть. Нам лучше поговорить об удачных моментах вечера. Вы с Браксарой смотрелись прекрасной парой.
– Я никогда еще не видела столь великолепного вечера, тетушка Ланара, – сказала Фреда.
– Спасибо, моя милочка! – просияла тетка.
– Нам пора домой, – заметил Эйбер. – Уже поздно, а я отослал наш экипаж.
– Спасибо вам за все, тетя Ланара. – Я поцеловал ее в щеку. – И вам, дядя Лейто. – Я пожал руку старика.
Он обнял меня и прошептал на ухо:
– Береги себя, мальчик, береги. До меня дошло немало слухов о твоем отце. Говорят, будто он
