скрипа кожи, ни позвякивания доспехов, ни стонов узников.
Я пошел вперед, ступая медленно и бесшумно и держа наготове меч. Мне не верилось, что удастся вот так вот просто и легко выручить Тэйна из беды.
Коридор вел меня вниз. Через какое-то время я подошел к нескольким дверям. Все они были заперты. Что это – темницы? Я отодвинул засов на первой двери и открыл ее настежь. За дверью оказалась крошечная каморка, где едва можно было улечься на пол во весь рост. В углу валялся прикованный к стене цепями скелет, кости которого были местами обглоданы. Сохранились клочки одежды, но ничто не подсказало мне, кто это мог быть. Мне оставалось лишь надеяться, что это – не кто-то из моих пропавших без вести братьев и сестер.
В двух следующих камерах было пусто.
В четвертой я нашел Тэйна.
Его не сковали цепями. Он лежал на куче соломы у дальней стены. Его оголенная грудь и руки были покрыты множеством загноившихся ранок и порезов – все выглядело в точности так, как во время моего последнего странствия сюда в момент видения. Желтая корка склеивала веки Тэйна. На секунду у меня мелькнула мысль о том, что он, быть может, мертв, но затем я склонился к нему, и, когда на его лицо легла моя тень, он застонал и попытался оттолкнуть меня.
– Лежи, не шевелись, – тихо произнес я. – Я – твой брат Оберон. Я здесь для того, чтобы спасти тебя.
Тэйн начал метаться и бессвязно кричать. Он явно лишился рассудка. Хорошо еще, что он и сил лишился тоже. Он был слаб, как ребенок. Одной рукой я прижал его руки, а потом поднял его и перебросил через плечо. Он оказался на удивление легким – наверное, он теперь весил не более ста фунтов. Еще бы – он так исхудал... Кожа да кости. Мне было совсем не трудно нести его.
Но как только я развернулся, чтобы покинуть узилище, неожиданно стало темно. В дверном проеме столпилось с полдюжины стражников. Это они заслонили свет факела. Все адские твари стояли с мечами наготове.
Я облизнул пересохшие губы и тоже выставил перед собой меч. Мне предстояла непростая задача: пробиться вперед, при этом защищая Тэйна.
Но стражники не стали биться со мной. Они попросту захлопнули дверь и заперли ее с обратной стороны. Я услышал, как с грохотом опустился на скобы засов.
Меня окружил мрак. У меня препротивно засосало под ложечкой. Тэйн застонал.
– Еще рано сдаваться, – сказал я ему.
Он не отозвался. Я уложил его на кучу соломы, уселся рядом с ним, прижался спиной к стене и положил меч поперек коленей.
Я извлек Карту из кошеля, притороченного к ремню – ту, на которой была изображена моя комната в Запределье. В щель под дверью просачивалась парочка тоненьких полосок света. Я наклонял Карту до тех пор, пока свет не упал на нее. Разглядев изображение более или менее четко, я сосредоточился.
Картинка должна была ожить, но она не оживала. Я чувствовал... да ничего я не чувствовал! Нечто, какое-то заклятие лорда Зона, не давало Логрусу работать здесь.
Словом, мой первый план возвращения блестяще провалился. Я убрал Карту в кошель. И тут, прежде чем я успел попытаться самостоятельно нарисовать Карту с собственным Узором, свет угас окончательно, и я очутился в кромешной темноте... Теперь нечего было и думать о том, чтобы что-то разглядеть и нарисовать новую Карту.
Я вздохнул. Теперь оставалось только надеяться на отца.
«Теперь уж недолго, – думал я. – Не может быть, чтобы ждать пришлось долго».
ГЛАВА 28
Прошла, как мне показалось, целая вечность, до того мгновения, как я испытал знакомое чувство: кто- то пытался наладить со мной связь через Карту. Я раскрыл сознание и потянулся к тому, кто хотел установить со мной контакт.
Передо мной появился Дворкин на фоне белых стен уже знакомого мне домика. За его левым плечом на стене розовела вычерченная мной «винная» Карта.
– Где ты? – спросил отец.
– Я в темнице с Тэйном. Вытащишь нас?
Он кивнул и протянул правую руку.
– Хватайся.
Я поднял обмякшее, неподвижное тело брата, взялся за руку отца, и он перетащил нас обоих в спасительный домик. Как только мрачные стены темницы исчезли, я не удержался от радостной улыбки.
– Вот спасибо! – вырвалось у меня. – Я так тебя ждал.
Дворкин посмотрел на меч, который я держал в руке.
– Разоружать тебя, как я вижу, не стали. Что произошло?
– Это была ловушка, – ответил я.
Я отнес Тэйна в спальню, уложил на кровать и сел рядом с ним. Он шевельнулся и затих. При ярком дневном свете он выглядел еще хуже, чем в темнице. И все же он, видимо, был парень крепкий, иначе уже давным-давно бы не выдержал таких мучений и умер.
– Я вошел в темницу, где держали Тэйна, и нас заперли, – продолжал я. – Я пытался выбраться с помощью одной из Карт, нарисованных Эйбером, но, наверное, там у этих подонков работают какие-то заклятия, мешающие Логрусу – как было в Джунипере.
