Судный Камень – если отец носил его на шейной цепочке. Я не спускал с него глаз.
– Во Владениях Хаоса только об этом все и говорят. А у меня выспрашивают, где ты его припрятал.
Отец покачал головой и неискренне рассмеялся.
– Когда кто-нибудь спросит тебя об этом в следующий раз, ты скажи, что у меня его и не было никогда.
– Ладно, – согласился я, решив, что с меня и этого пока хватит. – Я хотел тебя спросить насчет этой забегаловки...
Дворкин радостно улыбнулся.
– Хозяин этого заведения – мой приятель, – сказал он. – Пошли. Мне срочно надо выпить!
Взяв меня под локоть, он поднес Карту поближе к глазам и пристально воззрился на изображение на ней. Картинка начала оживать на глазах. Она словно бы надвигалась на нас, раскрывалась перед нами. Все ближе и ближе становилась приземистая каменная постройка с затянутыми плетями плюща стенами, со множеством распахнутых окон с колышущимися на ветру занавесками. Легкий, еле заметный ветерок, касавшийся моих щек, доносил голоса, распевающие веселую хмельную песню, запахи свежевыпеченного хлеба и жареного мяса.
Дворкин шагнул вперед и повел меня за собой. Я оттолкнулся от дощатого пола и ступил на хорошо утоптанную землю.
Только-только начало вечереть. Мы стояли перед дверью харчевни. Дул теплый ветер, пропитанный запахами листвы, трав и лета. Пели птицы, стрекотали букашки.
Из открытой двери харчевни до нас долетал голос менестреля и звон лютни. Вдруг к его одинокому голосу присоединились еще голосов десять, и зазвучал дружный хор.
Я улыбнулся. Это местечко было мне по нраву. Стоило мне покинуть Хаос – и у меня словно тяжкая ноша с плеч свалилась. Я решил, что просто так ни за что не вернусь в эти кошмарные края.
Отец зашагал к харчевне, я догнал его и пошел рядом с ним, не снимая руки с рукояти меча. Кто знает – а вдруг это самым старательным образом расставленная ловушка? Если нашим врагам было известно о том, что Дворкин часто посещал это заведение, разве могли они придумать лучшее место для засады?
К счастью, в харчевне никаких адских тварей не оказалось, а оказались десяток мужчин. По всей вероятности, то были местные завсегдатаи, пришедшие скоротать вечерок за карточной игрой и сплетнями. Двое подавальщиц расхаживали между столами, за стойкой расположился добродушный толстяк. Как только он заметил моего отца, глаза у него сразу же зажглись искренней радостью.
– Дворкин, старый дружище! – воскликнул толстяк и вышел из-за стойки, чтобы поприветствовать нас. – Давненько же ты не объявлялся!
Смеясь, они обнялись и принялись одаривать друг друга увесистыми хлопками по спине – ни дать ни взять, двое закадычных собутыльников.
– Это мой сын, его зовут Оберон, – сказал Дворкин, кивком указав на меня. – Оберон, это Бен Бэйль. Он не просто хороший друг, он еще один из самых лучших виноделов, каких я только встречал в жизни.
– Один из лучших? – с укором переспросил Бэйль.
– Ладно, ладно! – рассмеялся Дворкин. – Самый лучший на свете!
– Вот это будет правильно!
– Хозяин харчевни, который сам делает вино? – проговорил я недоуменно и вздернул брови.
– А кто же еще лучше вино изготовит? – с веселой усмешкой отозвался Бэйль. – Ты всенепременно должен отведать прошлогоднего красного, – сказал он Дворкину. – Год выдался на редкость засушливый, и вино приобрело особую пикантность. Думаю, теперь это одно из наших самых лучших вин, в паре с красным сорок восьмого.
– Даже так? – восхитился мой отец. – Обязательно испробуем. – Он обвел взглядом зал харчевни. Никто из присутствующих не обращал на нас никакого внимания. Все были заняты потреблением спиртного и болтовней. За двумя столиками увлеченно играли в карты.
– Сядем в углу, – сказал мне Дворкин и резким кивком указал мне на выбранный им стол. Я направился туда и уселся спиной к стене, а меч положил на стул рядом с собой. Дворкин сел спиной к другой стене. Отсюда и мне, и ему была хорошо видна входная дверь.
– Тебе тут должно понравиться, – сказал мне отец. – В твоем возрасте я тут столько времени проводил...
– Вот не думал, что Тени – такие древние. Сколько тебе было лет, когда ты их сотворил?
– Ты нагло выпытываешь секретные сведения, – заметил Дворкин.
– Уж лучше я эти сведения получу от тебя, – парировал я. – Если, конечно, ты мне скажешь правду.
– Каждое мое слово – чистая правда.
– Но ты же меня сюда не для того притащил, чтобы выпить на пару? – спросил я.
– Вид у тебя такой, словно тебе это не помешало бы.
– Верно, последние деньки выдались горячие.
– Что случилось?
Я рассказал ему все, ни о чем не умолчал – даже о Реалле. Когда я поведал отцу о жале у нее во рту и ранках у меня на груди, он едва заметно усмехнулся.
– Счастье, что Эйбер разглядел ее истинную личину – а могло кончиться тем, что ты бы стал ее рабом, если не хуже того, – хмыкнув, проговорил Дворкин. – Эти дамочки обладают властью над мужчинами.
