проснулись недавно на фоне общего психического сдвига. Язон понаблюдал немного, потом предложил:
— Лучше б диковинных зверей пострелял. Не хочешь? У меня есть такая программа.
— Терпеть не могу! — ответил Экшен. — Ты когда-нибудь видел пилота, который любит водить звездолеты в виртуальной реальности?
— Видел, — сказал Язон. — Довольно много таких пилотов. Их же тренируют на компьютере, вот и втягиваются ребята. Я и сам это проходил.
— Ну, не знаю, не знаю, — пробурчал Экшен. — Я охоту воспринимаю только вживую. Суррогатная стрельба — все равно что заменитель алкоголя: вкус воспроизводится точно, а эйфория нулевая. Кому это нужно, скажи?
— Псевдоалкоголь? Точно никому не нужен. А где такой гадостью поят? Я, например, ни разу не пробовал.
— Да есть одна планетка, — рассеянно произнес Экшен. — Я сейчас и название забыл…
— Ты стал многое забывать в последнее время. Тебе не кажется? — спросил Язон.
— Пожалуй.
Экшен продолжал смотреть на экран, где сейчас додекаэдр схлопнулся вокруг пятигранной пирамиды, а влетевший сбоку шар наткнулся на путаницу возникших линий и красиво превратился в куб равного объема. После этого, разумеется, все замерло и высветилась строчка: «ИГРА ОКОНЧЕНА».
— Ну вот, опять проиграл! Из-за тебя, между прочим.
Язон ждал, запустит ли Экшен игру по новой, и молча стоял у него за спиной.
— Что ты стоишь, брат? Сядь, пожалуйста, я как раз хотел с тобой поговорить.
Это был самый удачный вариант. Физически Экшен поправлялся быстро, а вот с головой у него было многое не в порядке. И не только совсем постороннему Арчи, но и самому Язону не всегда удавалось вытянуть из несчастного охотника полезную информацию. Но уж если он сам захотел поговорить, шансов становилось существенно больше.
— Помнишь, Язон, ты много интересного поведал мне про астероид Солвица?
— Было дело, — кивнул Язон.
— А позавчера я узнал про этих тварей, из преисподней. Твой рассказ о плантациях там, внизу, позволил мне сделать окончательный вывод.
У Экшена все выводы были окончательными. И теперь он выдерживал солидную паузу, то ли уже ждал вопросов и возражений, то ли просто напускал важности на свое заявление. Но Язон терпеливо молчал, боясь спугнуть правильный настрой.
— Моналои — это тоже искусственная планета. Ты же не станешь спорить, что название ей дал именно Солвиц? Шутка гения! Ну а полость внутри? С точки зрения нормальной планетологии — нонсенс. С точки зрения Солвица — идеальная конструкция для высокоорганизованной жизни. Монстры ваши — никакие не пришельцы инопланетные, а всего лишь очередное безумное творение нашего общего друга. Ты же сам прекрасно знаешь, Язон, нет на свете никаких инопланетян, есть только люди с самыми разными патологиями. Да еще их убогие создания — от примитивных транспортных средств до не отличимых от человека андроидов и чудовищных киборгов. Солвиц сотворил этих уродов, чтобы, как всегда, посмеяться над людьми. Вон какие милые получились черные шарики… Как вы их называете? Сварткулы? Вот эти кулы и есть настоящие хозяева планеты. Они и фэдерами крутят, как хотят. Это именно сварткулы заставили тупоумных бандюг создать на планете плантации по образу и подобию подземных. А теперь фэдеры чем-то провинились, и черные в наказание наслали на их поля монстров. Зря вы в это дело впутались. Некому тут помогать и незачем. И Солвиц — мразь, и фэдеры — подонки. А главное, ни того, ни других победить невозможно Потому что Солвиц — это одно из воплощений дьявола, то есть неистребимого мирового зла. А фэдеры — это мафия, то есть организованная преступность в виде пусть и большого, но ведь не единственного фрагмента. Отрубишь такую голову, на ее месте две новых вырастут. Мафия бессмертна! Так говорили много веков назад. Так же говорят и сегодня. Пойми, Язон, зря вы сюда полезли. Они бы и сами разобрались. А Крумелур со Свампом — просто психи ненормальные. Пригласить команду пиррян на Моналои! Это ж додуматься надо!..
— Кажется, подобные речи я уже слышал от некоего Энвиса, — заметил Язон.
— Энвис — это кто? Ах да… Тот, которого убили. Жаль, хороший был парень.
— Экшен, что ты несешь? Какой же он хороший парень, если это по его милости ты и сделался фруктовиком? Или, скажешь, мы и тебя зря спасали?
— Не знаю, — проговорил Экшен на полном серьезе. — Может, и зря. Какой толк от этого спасения, если мне все равно до конца дней своих суждено коптить небо именно тут? В фэдеры меня не возьмут, в стридерах я уже был Может, побриться и в калхинбаи перекраситься?
— А ты сохранил чувство юмора, братишка! — по-доброму улыбнулся Язон. — Значит, еще не все потеряно. Так ты считаешь, что живешь на искусственной планете?
Язон выделил главное в потоке странных фантазий Экшена и попытался вернуть разговор к этой теме.
— Конечно, — кивнул тот — Я просто уверен. Теодор Солвиц придумал на этой планете все — от ее центра, где вместо твердого ядра — пузырь с воздухом, до самой последней травинки, отравленной наркотиком. Посмотри вокруг, Язон, и задумайся: разве это нормальный мир, разве такое вообще бывает?! А Солвиц — типичный шизоид. Ну, представь себе для наглядности, полный идиот в психиатрической лечебнице окунает палец в чернила и возит им по бумаге, рисуя картинки. А вы все собираетесь и с умным видом, цокая языком, начинаете рассуждать: «Взгляните, коллега, на эту плавную кривую! Какая изящная зависимость величины А от величины Б! Ах, обратите внимание вот на этот строго параболический пик!..» Нету здесь никаких зависимостей и закономерностей! Сплошной бред сумасшедшего.
— И что же делать? — спокойно спросил Язон.
— Сказать? Лучше всего уничтожьте эту планету целиком и забудьте навсегда. Во всяком случае, это произведет на доктора Солвица впечатление.
— Спасибо, родной. Ты дал нам очень хороший совет. Конструктивный и добрый.
— Ах, ну да! — всплеснул руками Экшен. — Вы же все гуманисты. Ну, тогда оставьте в покое моналойскую цивилизацию. А для собственной безопасности окружите ее кольцом спецпатрулей Лиги Миров. Пусть никого больше не пускают в этот зачумленный мир. Была тюрьма, а будет лепрозорий.
— Какой лепрозорий, Экшен? Очнись! А как же мафия? Что с нею делать?
— Мафию надо выжигать каленым железом, — с неожиданной готовностью процедил Экшен сквозь зубы, равнодушие его в мгновение ока сменилось лютой злобой.
— Но она же бессмертна, — не удержался Язон от язвительного замечания.
И зря. Экшен замахал руками как бешеный и заорал дурным голосом, а в глазах его уже стояли слезы:
— Уходи отсюда! Чего тебе надо?! Уходи! Отстань от меня! Это из-за тебя я проиграл отличную партию в» Стерео-бум»!..
— Тека, Тека, — прошептал Язон в браслет связи. — Зайди к Экшену, ему опять нехорошо…
Язону и самому стало нехорошо. Конечно, у плохо дружившего с головой Экщена концы с концами не вполне сходились, но немало было и разумного в его сбивчивых рассуждениях. Определенная логика точно прослеживалась. И логика эта наводила на грустные мысли.
Язон оказался не готов сразу идти к Арчи и для начала, чтобы успокоиться, просто налил себе стаканчик чорумовки, очищенной по собственному рецепту и смешанной пополам с отличным солодовым виски. А потом, когда в голове стало ясно и чисто, вышел под открытое небо. И закурил. И снова была ночь, и тихая перекличка моналойских птиц, и золотая россыпь звезд над головой. Только Миди лежала теперь в коме, а Мета была далекодалеко. Только Арчи рядом, но сейчас почти такой же одержимый, как Экшен. Не хотелось вместе с ним снова нырять с головой в бесчисленные научные гипотезы. А просто поговорить по душам — не с кем. Не с кем поделиться своею тоской.
Он молча выпускал дым в небо и смотрел на звезды, чувствуя себя безмерно одиноким и покинутым всеми на свете.
