нибудь железным и горячим наподобие каленых щипцов или… Даже думать о таком не хочется!
Капитан вполне невозмутимо поднял один из табуретов, второй поставил Конану, третий использовал в качестве столика. Без тени брезгливости оттащил в сторону пару развалившихся поодаль тел. Сам налил вина в уцелевшие кружки.
Варвар всегда был человеком простым, а потому мигом уселся и пригубил дармовое угощение. Краем глаза Конан замечал, как за окном, затянутым тонким бычьим пузырем, белеет испуганно-заинтересованная физиономия Гуннара.
– Мы все вляпались в дерьмо, – без всяких предисловий и с военной непредвзятостью заявил Альбиорикс.
– Приятно слышать, – кивнул варвар. – А дальше?
– Хочешь спасти свою шкуру, посланник короля Пограничья? Я вот хочу… А выбираться из выгребной ямы лучше всем вместе.
– Согласен, – Конан оценил разумную мысль. – Я даже подскажу, кто нас загнал в эту яму. Бешеный Вожак? Тот, кто поднял оборотней против людей?
– И он тоже, – капитан отпил из кружки и, прищурившись, уставился на варвара. – В указанной яме мы оказались не только благодаря Бешеному. Иногда мне кажется, будто Вселенная взяла в руки поганую метлу и смела всех так или иначе замешанных в этом деле в… то самое место, о котором ты упомянул.
– То есть в Пайрогию, – уныло заключил Конан. – Можешь объяснить по-человечески?
– Пройдет еще день и настанет ночь, – голосом записного пророка изрек Альбиорикс.
– Так уж устроен мир, – остроумно дополнил варвар, но осекся, когда увидел яростный взгляд капитана. – Ты продолжай, продолжай.
– Следующей ночью, вскоре после полуночи – Час Девяти Звезд. Откроются Врата. Тогда всем конец.
– И что? Мне надо спасти мир? А я, между прочим, сегодня еще не обедал.
– Тупое отродье! – взревел Альбиорикс и вскочил, пинком отшвырнув табурет. – Не понимаешь, с чем шутишь? Девять звезд! Книга Бытия! Меч Скелоса! Странник! Все сходится! Один к одному!
– Тихо, тихо, – замахал свободной левой рукой варвар, а правой протянул капитану кружку. – Давай по порядку. Какие звезды, при чем здесь Книга Бытия, откуда в Бритунии появился меч Скелоса и кто такой Странник? Поверь, ни о чем, кроме священной книги оборотней, я не знаю!
Альбиорикс шумно выдохнул, успокоился и почему-то сел прямо на пол.
– Все демоны мира! Я был уверен, что люди из Пограничья, присланные истинным вожаком оборотней, приехали помочь нам… Неужели ты на самом деле не врешь? И никогда не слышал о Вратах?
– Никогда, – отрекся Конан. – Рассказывай!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ,
в которой господа послы чувствуют себя пленниками…
…Когда Конана, Тотланта и Эмерта вежливо проводили к выходу из королевского дворца (а если называть вещи своими именами – выставили вон), к враз погрустневшим Эртелю и Веллану подошел слуга в сопровождении двух стражников и мягким голосом предложил следовать за ним. Так они и отправились в путешествие по освещенным потрескивающими факелами коридорам – впереди бодро вышагивает слуга, за ним плетутся мрачные послы, а сзади топают два рослых парня с алебардами.
– Вот ваша комната, господин Эртель, а здесь ваша, господин Веллан… – с поклоном сообщил слуга, когда маленькая процессия добралась до места. – Между ними есть дверь, так что вам нет нужды выходить в коридор.
Эртель поджал губы и недовольно пробурчал:
– Очень напоминает тюрьму со всеми удобствами…
Слуга промолчал и отпер сначала одну, а затем другую дверь.
– Прошу вас, господа. Если вам что-нибудь понадобится – только скажите. Из комнат выходить незачем, – он выделил голосом последнее слово, и по его внезапно блеснувшим глазам Веллан заподозрил, что слуга этот – нечто больше, чем обычный прислужник в замке. Он исподтишка повнимательнее пригляделся к человеку в форме лакея – невысокий, коренастый, с необычно длинными руками. Широкие кисти с узловатыми, как корни деревьев, пальцами, говорили о недюжинной силе их хозяина. На вид слуге было около сорока лет. Прямые, коротко остриженные черные волосы, крючковатый нос, морщинистые веки, дряблые губы старили его облик, но ярко горевшие желтоватые глаза свидетельствовали о живом и ясном уме. Держался слуга уверенно, без всякого подхалимства, и Веллан, встретившись с ним взглядом, внутренне поежился и поскорее юркнул в комнату. Эртель важно последовал за ним.
– У вашей дверей будет стоять стража. На всякий случай. Спокойной ночи, господа, – пожелал слуга и закрыл дверь.
Комнаты, отданные послам, были одинаковы и состояли из двух небольших помещений – спальни и кабинета. Между спальнями находилась обитая шелком внутренняя дверь.
В кабинетах обнаружились столы со множеством ящиков и роскошные резные кресла, обтянутые коричневым бархатом. На столах имелись стопки чистых пергаментных листов, чернильницы и несколько очиненные перьев. Спальни были заняты низкими широкими кроватями под балдахином, парой кушеток и туалетными столиками – на одном стояли кувшины с водой для умывания и лежали чистые полотенца, на другом – поднос с фруктами и заманчиво поблескивающими бутылями.
Поразмыслив, Веллан забрал поднос и направился к Эртелю.
Господин посол Пограничного королевства уже скинул перевязь с мечом и бросил ее на кровать. В тот миг, когда вошел бритуниец, он как раз стягивал куртку.
Веллан поставил поднос у кровати и попытался сковырнуть с бутыли пробку. Это ему не удалось и он раздраженно зашипел.
Эртель швырнул куртку рядом с мечом, повалился на кровать и при помощи ног скинул сапоги. Пока он с наслаждением шевелил освободившимися пальцами ног, Веллану наконец удалось откупорить бутылку.
– Ты что, так и собираешься таскаться с мечом? – удивился Эртель, приподнявшись на локтях.
– Я не очень доверяю здешнему гостеприимству, – отозвался Веллан после того, как глотнул вина.
– А мне? – Эртель взял протянутую бутылку и отпил несколько маленьких глотков. – Я тоже не доверяю, но не сидеть же всю ночь и караулить? Если бы от нас хотели избавиться, то давно бы уже это сделали. Скажем, в тюремных подземельях. Или сыпанули бы яду… – он перебросил бутыль приятелю и откинулся назад, заложив руки за голову. – Так что снимай меч, сапоги и камзол, и давай мыслить, что делать дальше.
Веллан с сомнением покачал головой, но поскольку сидеть в жарко натопленной комнате в полной амуниции было тяжеловато, махнул рукой и через короткое время принял такой же вид, как и Эртель.
Поочередно прикладываясь к бутылке, они решили для начала проверить, знают ли стражники какой- нибудь язык, кроме родного. Веллан на аквилонском громко осведомился, не желает ли кто быстро и без труда заработать по золотому шеллину. Ответа не последовало. Вопрос был повторен на туранском, затем на немедийском, но в коридоре по-прежнему стояла тишина. Зато после такой же фразы по-бритунийски дверь немедленно приоткрылась и в щель просунулась голова одного из солдат.
– А как? – спросил он.
Веллан засмеялся и кинул ему обещанный шеллин:
– Принеси еще вина и копченый окорок.
Стражник на лету мертвой хваткой поймал монету и, скороговоркой произнеся «Будет сделано», скрылся за дверью. Эртель с Велланом не успели обменяться и парой фраз, как створки снова приоткрылись, впустив пухленькую служанку с подносом.
– Вот это да! – удивленно признал слегка ошеломленный такой прытью Веллан. – Воистину, золото решает все!
– Очень хорошо, когда оно есть, и очень плохо, когда его нет, – глубокомысленно подхватил Эртель, отрезая кинжалом кусок мяса.
– Только что были на ужине, а есть все рано хочется, – заметил Веллан и тоже потянулся к мясу. Немного погодя он спросил:
– Так на каком языке будем строить коварные замыслы?
– На аквилонском, я его лучше всего знаю, – пробурчал Эртель. Его челюсти увлеченно трудились над
