если бы речь не шла о Лайоне. И еще этот чуть извиняющийся тон.
Капитан не сомневался, что, в конце концов, поймает Кота.
Тишина. По телу Вайолет пробежал холодок, и она почувствовала сильное сладостно-горькое сожаление.
Она вздохнула сладкий ночной аромат. В присутствии графа она боялась за Лайона, за себя, ввязавшуюся в эту опасную авантюру, боялась совершенно новых, мучительных ощущений.
Она чуть вздернула подбородок.
— Понимаю, — тихо ответила она.
Граф посмотрел на прямоугольник света в окне комнаты, где собрались гости, и среди них, конечно, сдержанный Лавей: извинялся, пытался сгладить неловкость, искусно очаровывал.
— Что особенного сказал вам тот мальчик?
Вайолет вскинула голову. Сердце болезненно забилось.
— Я же вам говорила: он назвал меня мамой.
Граф спокойно смотрел на нее.
— Вы говорите мне не всю правду, мисс Редмонд. Снова тот же извиняющийся тон.
Словно он извинялся за то, что снова придется быть безжалостным.
Вайолет стало трудно дышать.
— Почему вы так уверены?
Она пыталась развеять его опасения.
— Потому что у вас был такой… — граф сделал глубокий вздох, подыскивая подходящее слово, — счастливый вид.
Она удивленно посмотрела на него.
Он говорил так, словно увидел нечто необычайное и поразительное, например падающую звезду.
— Вы бы видели ваше лицо, — граф указал на луну. — Вы вся светились. Любой бы это заметил, мисс Редмонд.
Вайолет уставилась на свои колени, сделала дрожащий вдох. Слезы щипали глаза: она не знала почему, — но ей было ясно, что граф заметил блеск в них.
— Никогда не видел ничего подобного.
Его голос звучал мягко, задумчиво, но в нем слышалась скрытая страсть.
Граф по-прежнему смотрел на Вайолет, но у нее не было сил поднять глаза.
— Он ведь прислал вам записку с этим ребенком?
Вайолет не решалась ответить. Она знала, что молчание красноречивее слов, но не хотела, чтобы ее голос дрожал.
— Это ваш брат? — тихо спросил граф, не глядя на нее.
Его взгляд был устремлен в сторону дома, руки сжаты в замок, цветок жасмина на прежнем месте.
Если она ответит «нет», он оставит ее, чтобы она сама искала дорогу домой. Вайолет хотела найти брата, но отчего-то чувствовала себя предательницей по отношению к графу и к Лайону.
Внезапно ей захотелось рассказать ему обо всем, что случилось этим вечером. Возможно, он сам подталкивал ее к этому, чтобы добиться своего.
Злая ирония: из всех, кого Вайолет знала, именно графу она могла доверить поиски своего брата. Ведь он мог все.
В конце концов, она решилась сказать правду и чуть слышно прошептала:
— Думаю, да.
Граф задумался, сжал губы, потом тяжело вздохнул и кивнул.
— Вам известно, куда он направляется?
Вайолет знала; если она хочет увидеть Лайона, то должна сказать ему.
— Кажется, в Брест.
Ее голос чуть дрогнул.
— Он собирается напасть на «Каридад»? — порывисто спросил Флинт.
— Не знаю. Честное слово, не знаю. Клянусь вам. И не спрашивайте почему — все равно не отвечу.
Граф снова коротко кивнул. Какое-то время они молча сидели рядом. Наконец он повернулся к ней, и у Вайолет хватило сил взглянуть на него.
И тут граф чуть наклонился. Сначала Вайолет подумала, он собирался встать. Но вместо этого он чуть помедлил. Ее сердце почти перестало биться.
Неужели он собирается…
Он медленно-медленно поднял руку и легко коснулся цветком жасмина ее подбородка.
Вайолет изумленно глядела на него. Ей казалось, она чувствует аромат жасмина на своей коже, словно к ней прикоснулись горящие угли. Она томно прикрыла глаза, борясь с внезапно нахлынувшим влечением, таким сильным, что у нее почти замирало в груди.
«Я могу воспользоваться вами, когда пожелаю, мисс Редмонд».
Лицо графа было в тени, но она видела его легкую улыбку. И тут он снова сцепил руки на коленях и принялся вертеть цветок.
— Не сумел устоять, — мягко пояснил он. — Ваш подбородок был так гордо вскинут, как будто парус корабля.
Если бы сейчас перед Вайолет с громким криком возник Лайон, она не нашла бы слов.
Они молча смотрели друг на друга.
Вайолет мучительно хотелось провести кончиками пальцев по своему подбородку, почувствовать то же, что и Флинт. Ей хотелось дотронуться до его угловатого подбородка.
Увидев, что ее рука чуть приподнялась, Вайолет усилием воли опустила ее на колени.
Она пристально глядела на свою ладонь, и ее затянутые в перчатку пальцы были похожи на лепестки жасмина.
— Кстати, нам пора проститься с хозяевами и вернуться на корабль, если мы хотим нагнать мистера Хардести в Бресте. Интересно, снялась ли «Оливия» с якоря, пока мы ужинали?
Флинт легко поднялся и протянул руку Вайолет.
Она подала ему свою. Его рука коснулась ее пальцев. Внезапно Вайолет ощутила смущение.
Прежде она никогда не смущалась.
Флинт задержал ее руку в своей, словно был удивлен, слегка нахмурился и быстро выпустил.
Вайолет видела, как в темноте расширились его глаза. Он быстро отвернулся, выпрямил спину и зашагал к дому.
Вайолет последовала за ним, бросив прощальный взгляд на фонтан.
На следующее утро Вайолет разбудил громкий стук в дверь каюты. Было совсем рано.
Она с трудом скатилась с кровати с ощущением, будто спала в шкафу, быстро просунула руки в рукава халата, с трудом подошла к двери и слегка приоткрыла ее.
— Доброе утро, мисс Редмонд, — раздался жизнерадостный голос мистера Грибера. — Вам дали работу! Вы будете помощником кока.
Он сказал это таким тоном, словно Вайолет должны были посвятить в рыцари.
Помощник повара? Прежде им был мистер Ратскилл.
— Прошу прощения?
Вайолет протерла глаза, втянула воздух, надеясь, что Грибер принес чай или кофе.
— Когда Ратскилл сбежал, у нас не осталось помощника, а поскольку вы женщина, мэм…
