Женевьева подумала, что страдание поможет придать его характеру новые оттенки, сделать его глубже и острее, чтобы сделать Гарри по-настоящему интересным мужчиной.
Ей было жаль, что именно она должна ему в этом помочь. Но она никогда не станет сожалеть о любви к мужчине, чья личность привлекла ее с первой встречи.
— Что ж, это уже лучше, милая, — с облегчением произнесла мать, обняв и поцеловав Женевьеву, когда узнала, что она выходит замуж за герцога.
Мать была всегда непредсказуема. А отец улыбнулся:
— Ты уверена, что тебе нужен именно герцог и ты не станешь менять мужчин как перчатки? Точно ли он последний, кого ты нам представишь? — шутливо спросил отец, одобрив ее выбор.
Вне всякого сомнения, он уже предвкушал бесконечные вечера за карточным столом.
Глаза ее родителей были слегка затуманены.
— Вот видишь, — обратился Йен к Колину в «Свинье и чертополохе». — Я все же оказал ему услугу. В нашем доме он нашел себе подходящую жену.
Колин хмыкнул:
— Сейчас тебе легко говорить, но я никогда не забуду выражения твоего лица, когда Женевьева заявила, что выходит за герцога.
И Колин быстро изобразил гримасу Йена.
— Значит, у меня был такой вид, словно меня ударили дубинкой по голове? Большое спасибо, очень мило.
У Йена было неприятное предчувствие, что Колин до конца жизни не перестанет его поддразнивать.
С насмешливым взглядом Колин высоко поднял пивную кружку и отхлебнул.
— Думаешь, он действительно хочет жениться на Женевьеве?
— Он запросил специальное разрешение. Этот парень совершенно потерял голову. Свадьба через несколько дней.
— Что ж, отлично!
Глаза Колина увлажнились при мысли о предстоящей свадьбе, и Йен пнул его ногу под столом, прежде чем брат примется напыщенно рассуждать о прелестях супружеской жизни.
— Ай! Так, значит, герцог не собирается тебя убивать?
— Нет. Он сказал, Женевьева пообещала убить его самого, если с моей головы упадет хотя бы волосок, а ему дорого все, что дорого ей, так что мстить мне он не станет.
Герцог отвел его в сторону, чтобы это сказать. Йен предпочел не упоминать его слова о том, что ему дороги даже те привязанности Женевьевы, которые он сам считает пустяковыми.
Йен надеялся, возможно, в один прекрасный день они с герцогом станут друзьями.
— Кто бы мог подумать, что наша Женевьева такая строгая? — удивился Колин.
— Я бы ни за что не догадался.
Они выпили за счастье сестры.
Женевьеву и Монкриффа обвенчал в церкви Пеннироял-Грин Адам Силвейн, и когда в день их свадьбы часы пробили полночь, они уже крепко спали в объятиях друг друга.
Проснулись они, только когда солнце уже взошло высоко.
