Я отвечаю за Николаса, думал Джейк, слушая ее. Если я сделаю что-то неправильное…
Это правда?
Николас сглотнул слезы.
Конечно. Я бы не стала лгать тебе для того, чтобы ты послушался. Правда очень важна.
Да, — согласился Николас, принимая ее объяснение.
Я ненавижу ложь, — убежденно сказала Сара.
Ее слова загнали еще один гвоздь в крышку гроба Джейка. Она так нежно и с такой любовью обращалась с Николасом… Все, что Джейк знал о человеческой натуре, кричало ему, что он совершил непоправимую ошибку.
Иногда я говорю неправду, — тихо сказал Николас. — Ты ненавидишь меня за это?
О, нет, дорогой, конечно, нет. Я люблю тебя. — Она передала лягушку Джейку. — Как бы я смогла ненавидеть тебя? Это невозможно понять, правда?
Как шутки. Я не понимаю шуток, — сказал Николас, засовывая большой палец в рот.
Да, похоже, не понимаешь.
Сара потерлась щекой о его голову и посмотрела на Джейка. В ее взгляде светилась грусть. Он погладил ее плечо, убеждаясь, что она здесь, с ним, пока еще здесь.
Они сидели на скамейке. Солнечный свет окутывал их теплым янтарным потоком. Ресницы Сары трепетали, отбрасывая тень на шелковистые щеки. Джейк осторожно коснулся ее век, и они поднялись в ответ на нежное прикосновение. Мир и покой этого момента проникали в самую глубину души Джейка, убаюкивая ноющую боль.
Мы пойдем играть?
Через минутку, малыш.
Джейк сжал плечико Николаса и повернулся к Саре.
Как ты думаешь, он не слишком устал?
Возможно, но мы справимся. — Она потрепала волосики Николаса. — Так?
Конечно, — возмущенно фыркнул он.
Никаких истерик, — предупредил Джейк.
Я постараюсь. — Николас встревоженно смотрел на Джейка. — Я очень хочу пойти. Я буду хорошо себя вести. Можно, Джейк?
Ладно.
Джейк был не в силах устоять против этого взгляда. Если мальчик хочет играть, он будет играть.
И они играли, веселясь от всей души.
Когда подошла их очередь прыгать в сено, Николас нырнул головой вниз, визжа и смеясь. Он забыл, что надо искать конфеты и монетки, но Сара, захваченная весельем, подпрыгивала и кричала:
Конфеты, Николас! Конфеты!
Когда Николас вышел с конфетами и монетками, выпадающими из его кулачков, Сара схватила его на руки, и Джейк наблюдал за ними, стоя у забора, пока Сара и Николас не подбежали к нему, тяжело дыша.
Потом Николас принял участие в беге в мешках.
Джейк стоял, обняв Сару за талию. Тонкая блузка скользила под его пальцами. Податливый шелк и Сара. Он не мог бороться с постоянным желанием касаться ее. Джейк глубоко вздохнул и ущипнул губами ее шею, провел языком тропинку к волосам.
Джейк! Не здесь, — прошептала она с застенчивой улыбкой.
Почему нет? — прошептал он в ответ.
Люди могут увидеть.
Но чуть склонила голову.
Никто не смотрит. Мне нравится касаться тебя.
Пожалуйста, не здесь.
Она нервно переступала с ноги на ногу, и он успокоил ее, вдохнул запах ее кожи и отступил назад. Он проиграл.
Хорошо, в другом месте. И скоро.
Она оглянулась на него через плечо.
А как же ухаживание? Мне нравится, когда за мной ухаживают.
Он ухватил пояс ее шорт и притянул к себе.
Ухаживание окончено.
Она широко раскрыла глаза.
Звучит как предупреждение.
Это и есть предупреждение.
Я думаю, решение должно быть общим.
Должно.
Почему сейчас?
Я не могу так продолжать.
Зачем же предупреждать?
Честная игра. Я предупреждаю, перчатка брошена.
Она сжала руки.
Мы не сражаемся, Джейк.
Пока нет, но все возможно.
Ты снова пугаешь меня.
Я этого и добиваюсь. Я говорил тебе, что я не очень хороший парень. Все, что я говорил, правда.
Тонкие пальцы задрожали в его ладонях.
А что неправда, Джейк? У тебя неприятности?
Он невесело рассмеялся.
? Да.
Теперь ему некуда было отступать. Что будет, то будет, но он видел перед собой лишь пустоту.
Я помогу тебе, что бы это ни было, — осторожно сказала она. — Бак способен разрешить любую юридическую проблему, поверь мне.
Он не ответил.
Так плохо?
Да. — Он ушел в себя, готовясь к следующим словам, словам, которые разрушат все. Теперь все было яснее некуда — как он мог быть таким дураком и не понять этого раньше? — что счастье ускользает из рук. Джейк отступил назад. — Этого я не планировал, поверь мне.
Пот заструился по его спине, он надвинул солнечные очки на глаза.
Сара потянулась к нему. Однако, спрятав глаза за очками, Джейк стал незнакомцем. Вся нежность последних недель исчезла, как будто ее не было вовсе. Слова заставляли вздрагивать от страха. Она не хотела слушать его. Ничего хорошего это не сулит.
Ты не должен мне ничего говорить.
Сара сжала колени, пытаясь остановить дрожь. Ей хотелось умолять его отложить разговор или совсем забыть о нем.
Джейк стоял как будто вырубленный из камня. Его слова точно пули летели в нее.
Я должен.
Он заслонил солнце, тень окутала ее.
Что бы ты ни совершил, Джейк, мы сможем это уладить. — Она сглотнула, попыталась пошутить: — Надеюсь, ты никого не убил?
Он повернул лицо к заходящему солнцу.
Не в последнее время.
Я пошутила.
Он повернулся к ней и снял очки.
А я — нет.
Лицо непроницаемое.
