– Да, но у меня нет светлых волос и ямочек на щеках.
Мэдж слегка подтолкнула его.
– Ладно, иди гуляй. Только будь осторожен и не разбей машину.
Джонни поцеловал ее в лоб.
– Не беспокойся, мама, я хороший водитель. На виражах больше девяноста никогда не держу.
Она молча сжала ему пальцы, напоминая о материнских наставлениях, которые ее дети знали наизусть. Будьте осторожны. Не разговаривайте с чужими. Не выбегайте за мячом на дорогу. Не катайтесь на мотоцикле без шлема. Никуда не уходите без разрешения.
– Я знаю, – сказал Джонни, читая ее мысли. И добавил: – Если свалишься с дерева и сломаешь ногу, не беги ко мне.
– Правильно.
– Мама!
– Да, милый?
– Прости меня за вчерашний вечер.
Мэдж увидела, что сын покраснел, и улыбнулась:
– Все в порядке. Мы еще об этом поговорим. Хорошо?
Он кивнул, чуть поколебавшись, и Мэдж решила воспользоваться этим моментом, чтобы сказать о Майкле.
– Да, вот что еще, – как бы невзначай заметила она, – мистер Джордан согласился остаться и помочь нам доделать гостиницу.
Джонни снова недоверчиво напрягся, и Мэдж поняла, что достигнутый с таким трудом утренний мир угрожает рухнуть.
– Он собирается сделать работу бесплатно, – поспешно объяснила она. – Я не могу упустить такой случай.
Джонни задвигал челюстью в точности, как делал его отец, прежде чем что-нибудь разбить. Но тут же овладел собой и тихо произнес:
– А ты уверена, что это хорошая идея? – Вопрос прозвучал по-взрослому.
Мэдж заставила себя улыбнуться:
– Майкл заслуживает доверия. Но если даже у него на уме что-нибудь дурное, – она пожала плечами, показывая, что в это не верит, – мы всегда можем положиться на Персика.
Она понимала, что не убедила сына, но ничего не могла ему всерьез объяснить. Он-то спал по ночам, как всякий нормальный человек.
Джонни улыбнулся в ответ. Это была не слишком уверенная улыбка. Но для Мэдж она была как самый добрый знак.
– Ты так сильно хочешь закончить гостиницу, что готова предоставить кров и стол самому Джеку Потрошителю, лишь бы он умел работать молотком.
Мэдж потянулась к сыну и взъерошила ему волосы.
– Это потому, что у него не было бы ни малейшего шанса против Персика. Ладно, иди.
Сын еще раз поцеловал ее и выпрямился.
– Я люблю тебя, детка, – сказала она ему вслед, как всегда.
Джонни улыбнулся.
– Я тоже, мама. Пока.
– Он настоящий художник.
Мэдж резко обернулась и обнаружила перед собой Майкла Джордана.
– Доброе утро, – сказала она так, словно делала это каждый день.
Мэдж не ожидала сейчас увидеть Майкла и была рада его появлению.
– Я не знал, что рисунки в гостинице делал Джонни, – сказал он, опускаясь перед ней на корточки. – Они очень хороши.
– О, я горжусь Джонни, – сказала она, втыкая садовый совок в мягкий грунт. – Одно время он даже думал об этом как о карьере.
– Живопись?
Мэдж кивнула, взяла из коробки рассаду и воткнула ее в землю.
– Но это было до того, как он прочел о Ван Гоге. Джонни не из тех, кто способен голодать ради чего- нибудь.
– А теперь он хочет летать?
Мэдж прекратила работу и выпрямилась. Внимательно осмотрела посаженные цветы.
– Через неделю он может захотеть стать юристом или актером.
