колеса. Абби вскочила с сиденья.
– Что вы злее, делаете, черт побери? – рявкнул Сэм, но Гэлен не обратил на него никакого внимания. Алекс тоже был здесь, а рядом с ним джентльмен, державший в руке черный чемоданчик. Чуть в стороне стоял еще один человек, видимо, секундант Рутье. Не отрывая глаз от дерущиеся, Абби бросилась к краю поля.
Майкл, который был в одной рубашке, держался уверенно, но Рутье фехтовал лучше. Аббн содрогнулась, когда острые клинки сабель сошлись с оглушительным звоном, который эхом разнесся по маленькой полянке. Рутье наетупшг на Майкла, тесня его к деревьям. Но Майкл сражался с такой внутренней силой, которую не мог пробудить в себе Рутье. Он отвоевал свою позицию и бросился в атаку, Рутье, видимо, был застигнут врасплох, так как пошатнулся и отступил на несколько шагов, пока снова не обрел равновесие. Прищурив свои желтые глаза, снова ринулся в бой. Однако Майкл продолжал двигаться вперед, не уступая в молниеносной скорости Рутье. Невероятно, но ему почудился голос Абби. Он не поверил своим ушам: должно быть, игра воображение. Ни один из дуэлянтов никак не мог одержать верх. Майклу казалось, что они дерутся уже много часов: державшая тяжелую саблю рука горела от напряжения, со лба ручьями лил пот, глаза застилал туман, были мгновения, когда он с трудом различал противника. Рутье казался таким же измученным, он уже дважды опускал саблю, и дважды Майкл делал выпал, едва не пронзив черное сердце врага. Он был уверен: еще один шанс, и он уложит его. Когда Рутье сделал очередной выпад, Майкл поскользнулся на мокрой площадке и отступил к самому краю. И тут со всем близко он заметил зрителей. Какого черта они здесь стоят? Его сапог снова заскользил по грязи, и он с трудом удержался на ногах, но теперь преимущество было явно на стороне Рутье. Он снова сделал выпад и на этот раз выбил из руки Майкла саблю, которая взлетела высоко в воздух. В отчаянной борьбе Майкл отскочил вправо и рванулся к Рутье. Пот заливал глаза, и в этот момент противник сделал последний выпад. Вдруг кто-то сильно толкнул Майкла в грудь. навалившись на него всей своей тяжестью, и он упал навзничь. Поднял глаза и увидел занесенную высоко над его головой саблю Рутье. Как в фантастическом, нереальном сне, глаза Рутье внезапно широко раскрылись и посмотрели прямо в глаза Майкла. Несколько мгновений он стоял, пошатываясь, с занесенной над Майклом саблей и вдруг стал оседать на землю. За его спиной стоял Гэлен, он тяжело дышал, держа в руке окровавленную саблю Майкла и не отрывая глаз от Рутье. Майкл перевел взгляд на того, кто лежал на нем, и громкий стон вырвался из его груди. Это была Абби. Он осторожно опустил ее на землю и увидел у нее под грудью красную полосу, тянущуюся через бок и руку. Майкл оцепенел: она закрыла его своим телом, приняла на себя удар Рутье. Она спасла ему жизнь. Он подхватил ее безвольное тело и прижал к груди. Ее голова откинулась назад, черные волосы рассыпались по земле. Ему показалось, что Абби не дышит. «О Господи, нет! Молю тебя!» Он уткнулся лицом в ее шею и почувствовал губами слабый пульс. Сэм высвободил Абби из объятий Майкла, чтобы доктор мог осмотреть ее раны. Сквозь окутавший его туман ужаса Майкл слышал, как Алекс приказал у6рать тело Рутье, а Гэлену – немедленно скрыться.
– Рана очень глубокая, Большая потеря крови, надо. немедленно отвезти ее в город, – сказал доктор.
Майкл вскочил, снова прижал к себе Абби, не сводя глаз с ее покрытого смертельной бледностью лица.
– Поехали, надо спешить – крикнул Сэм. Майкл, спотыкаясь, двинулся к карете. Его охватил страх:
не дай Бог, если она умрет. Он попытался прогнать эту страшную мысль. Господи, как он ее любит! Как она ему нужна!
– Абби, дорогая, держись, – прошептал Майкл, прижимаясь губами к ее волосам. – Ты мне нужна, любимая – Пожалуйста, не сдавайся! – Вместе с Сэмом он быстро забрался в карету и велел кучеру ехать в город.
Глава 20
Абби выплыла из темноты, которая окутывала ее, казалось, целую вечность, часто заморгала и поморщилась от резкой боли в голове. Свет был тусклым, но он все же рассеял непроницаемый мрак. Она облизнула сухие, потрескавшиеся губы, пытаясь сосредоточиться на этом смутном свечении.
«Может быть, я сплю?» – подумала Абби, увидев словно в тумане сидящего рядом с ней в кресле Майкла. Он облокотился на колени и уткнулся лицом в свои большие ладони. Темные кудри скрывали от нее его лицо. Что-то было не так. Должно быть, это действительно сон. Ее сильно знобило. Абби провела языком по губам и постаралась сосредоточить взгляд на Майкле.
– Холодно, – еле слышным шепотом произнесла она. Майкл поднял голову и уставился на нее налитыми кровью глазами.
– Абби? – прошептал он.
– Мне холодно. – Майкл вдруг исчез и тут же появился снова с одеялом в руках. Он осторожно накрыл ее и подоткнул одеяло вокруг ледяных ног. Потом опустился рядом с ней на колени. Привидевшийся ей Майкл молчал, но губы его слабо подрагивали, он нежно гладил ее волосы. Его полный муки взгляд впился в ее лицо и остановился на глазах. Абби не удавалось сфокусировать взгляд и разглядеть его, но она чувствовала, что он охвачен безграничной печалью.
– Сон, – выговорила наконец Абби, обращаясь к самой себе.
– Нет, дорогая, – ответил он дрогнувшим голосом. Она слегка нахмурилась, поморщившись от боли. Что с ней случилось? Почему Майкл такой грустный?
– Ты грустишь? – спросила Абби. Глаза Майкла, увлажнились, он долго смотрел на нее, потом с трудом произнес:
– Теперь уже нет. – И нежно погладил ее по щеке.
– Ты грустишь, – повторила она. Он не ответил и уткнулся лицом в покрывало на постели.
Абби почему-то удивилась. Она согрелась, тепло разлилось по всему телу. Веки ее отяжелели, ресницы затрепетали, она взглянула на его темные волосы, на вздрагивающие широкие плечи и снова потеряла сознание.
Через несколько секунд Майкл медленно поднял голову, посмотрел на Абби и тыльной стороной ладони вытер слезы.
– Благодарю тебя. Господи! – прошептал он. Затем снова опустился в кресло, которое не покидал вот уже четыре долгих дня и ночи. Абби была так бледна, кожа ее стала почти прозрачной. Она казалась такой маленькой, такой невероятно уязвимой, что даже малейшее дуновение – ветерка способно было унести ее от него.
Но ужасная лихорадка наконец-то прошла. Доктор Стивене предупредил Майкла, что надо быть готовым в самому худшему. И если в ближайшее время жар не спадет, инфекция убьет ее. «Она должна бороться», – сказал он. Поэтому Майкл не отходил от ее постели и заставлял бороться за жизнь. За те дни, что ее терзала лихорадка, он уже отчаялся увидеть ее здоровой. Но продолжал разговаривать с ней, уверял, что она ему необходима. Читал письма от ее родных, рассказывал о местах, в которых побывал, и об их недолгой совместной жизни. Он даже привел в ее комнату Гарри в надежде, что его появление вернет ее к жизни. Все было напрасно. «Существуют две возможности, – сказал доктор Стивенс. – Либо она полностью выздоровеет, либо умрет от заражения крови».
– Она не умрет! – как безумный, взревел Майкл, даже Себастьян испугался. Майкл отказывался верить, что Абби умрет. Если это произойдет, его жизнь потеряет всякий смысл. Она для него все. Она должна узнать, как сильно он ее любит. Должна снова улыбаться, играть на скрипке. Она должна жить!
Слава Богу, она очнулась, хоть и ненадолго. Это обнадеживает. Глаза его сноса наполнились слезами. Он не сводил глаз с Абби, казавшейся совсем крошечной под грудой одеял. Она должна жить.
Абби очнулась и увидела, что в комнату струится яркий солнечный свет. Она поморщилась от острой боли в позвоночнике. Но еще сильнее болел бок.
– Вы меня слышите, мэм? – Она узнала голос Сары, но не сразу ответила, пересохло в горле.
– Воды, – едва слышно попросила Абби, ;
Сара поднесла ей стакан ко рту, приподняв голову. Абби сделала несколько глотков и откинулась на подушки.
– Больно, – прошептала она.
– Знаю, что больно. Доктор Стивенс осмотрит вас и даст опия. Он снимет боль, – сказала Сара. – Ох, мэм, вы даже не представляете, какое облегчение мы все испытали!