— Да был тут один потрошитель с бандой. Они садились в тачку и где-нибудь в лесу кончали водилу. С законом надо жить в мире. Вот такие козлики-мозлики.
Услышав про «мозликов», Санька вспомнил аэропорт и Женьку.
— А если закон против тебя? — спросил Санька.
— Ну, на закон есть и противозакон. У нас как: есть сила — у тебя закон. В народе говорят: «Закон, как дышло: как повернул, так и вышло». Я тоже по молодости с ним не ладил. Да один человек объяснил: будешь знать закон, он будет дружить с тобой. Хороший человек, хотя и мент.
— Влад Алексеевич?
Водитель резко нажал на тормоз и машина остановилась.
— А ты откуда знаешь? — с подозрением глядя на Саньку, спросил он.
— Мы ведь встречались, Женя, — улыбнулся Санька. — Помнишь аэропорт весной?
— А я-то думаю, где тебя видел? Так, подожди, Влад вроде тебя в «спецуху» отвозил.
— Да, только... — он взглянул на Женьку испытующим взглядом.
— Ясно, тут и ежу понятно. Давно в побеге?
Санька задумался, и ему вспомнились слова Влада Алексеевича: «Женька — парень нормальный, только руки в костер сует».
— Не хочешь — не говори, — немного обидевшись, сказал Женька, заводя машину.
— С начала лета, — после недолгой паузы ответил Санька.
— А сейчас ты едешь к ментам, сдаваться?
— Может они меня и не ищут...
— Ты же — тигренок, убежал из клетки, и теперь тебя надо поймать и обратно в клетку посадить, пока ты дел не натворил. Тебе предрешено быть в тюремной клетке.
— Может Влад Алексеевич поможет?
— Владан может, — согласно кивнул Женька, — он всем пацанам хочет помочь, только бы его не сожрали коллеги. В побеге что-нибудь натворил? Не бойся, я не побегу стучать.
Чувствуя доверие к этому парню, Санька рассказал ему все, только умолчал о Марселе.
— Слушай, Ромео, может, к нам подашься? — выслушав рассказ, спросил Женька.
— К вам — это куда? — переспросил Санька.
— Короче, мы деньги берем с тех, кто нечестно играет.
— Это что, рэкет?
— Да нет! По-твоему это рэкет, а мы защищаем тех, кто по глупости или простоте своей душевной слишком шустрым деньги отдает, якобы вкладывая их в какое-то дело, а те их назад не возвращают.
— Нет, Жень, это не по мне, — немного подумав, ответил Санька.
— А зря. Ладно, что-нибудь придумаем, а пока держи ключи. Хата чистая, поживешь у меня со своей Джульеттой, а потом поглядим, может, на стоянку определим.
Машина въехала в Челябинск, и сердце Саньки учащенно забилось. Женька привез их к девятиэтажному дому, показал им свою квартиру и уехал...
Влад возвращался после изнурительной командировки, которую он, наверное, еще долго будет помнить. При мысли о той татарской деревне, куда он отвозил девчонку, у него возникало раздражение. Шестнадцатилетняя девица, сбежавшая из дому, никак не хотела, чтобы ее передали матери. Она устроила драку, поцарапала Владу лицо и чуть не разбила заднее стекло «Москвича» помогавшего ему дружинника. Стараясь отогнать мрачные мысли, Влад представил, как его встретят мама и Ник. Он посмотрел в окно и залюбовался осенней красотой. Березки в золотом уборе приятно ласкали его взгляд.
Поезд прошел через переезд, где у шлагбаума Влад заметил синие «Жигули». «Похоже Женькины», — подумал он и его мысль стала уходить в воспоминания: он вспомнил Саньку. «А он так и не написал мне ни одного письма, а, впрочем, Слава Крапивин был прав: они приходят только тогда, когда им трудно, и не надо на них за это обижаться. Так что все верно. Славе можно поверить, не зря его называют «рыцарем детства». Оно и правильно, не зря же он столько книг написал про мальчишек и девчонок...» Влад оторвался от своих мыслей, когда поезд прибыл на вокзал.
«Ну, вот и дома, — думал Влад, шагая к приемнику. — Хорошо, если Бычара даст отгулы...»
— Ого, Влад, че так скоро? — встретил его на пороге дежурный, потом, спохватившись, сообщил: — Да, чуть не забыл, тебя начальник искал.
Влад вошел в кабинет.
— Разрешите войти, товарищ майор?
— Владин, ты, оказывается, умеешь просить разрешения, — ехидно заметил майор.
«Так, начинается!» — подумал Влад.
Майор нервно бросил на стол газету. Влад успел разглядеть в ней название своей статьи «Помогите Юрию Шумакову».
— Это тебе знакомо? — майор ткнул в газету пальцем. — Кто тебя уполномочил писать? А? Чего ты лезешь, куда тебя не просят? Ты у нас тут один заступник, а мы, выходит, ничем не занимаемся? Да если хочешь знать, у нас лучший приемник в России, проходимость самая большая!
«Конечно, на вокзале пацанов вылавливаем, чтобы приемник не разогнали», — подумал Влад.
— Да, у приемника есть все: чистые постели, хорошее питание. Я дома такого не ем. Все для них, забота! — продолжал майор, вставая из-за стола.
— И «дисциплинарка», и забота ваша у них вот где, — Влад, закипая, провел ладонью по горлу. — То руку сломают, то отравятся — из туалета не выходят, а продукты у повара дома. Наверное, уже целый склад себе отгрохала.
— Что?! — заорал майор, — может, это отравление от твоего ведра яблок? Все! С тобой говорить бесполезно. Так что вот, товарищ старшина, есть приказ министра. Теперь будешь писать только под моим контролем. Я не запрещаю, у нас свобода слова и печати. Но ты запомни: у нас закрытое учреждение, поэтому лучше кончай эти дела, — он постучал пальцем по газете. — Тебе что, выговора мало?
— За что выговор? — с обидой произнес Влад. — Сами разрешили к другу в Москву заехать, а теперь выговор.
— Я ничего не обещал, — майор со злорадством посмотрел на Влада, — с тобой иначе нельзя!
Посмотрев на начальника, Влад подумал: «Специально меня подставил для того, чтобы наказать. Перевертыш поганый», — от таких мыслей у Влада заходили желваки. Он уже не смог себя сдержать и выплеснул начальнику все, что накопилось у него на душе.
— Конечно, опоздал — сразу «строгач». Мухтаров напился — ему после этого старшего. Пришел на работу больным, прилег — опять «строгач». Меня с командиров сняли ни за что, а взамен меня алкаша...
— Это мое дело, у нас единоначалие, — перебил его начальник. — Не нравится — пиши рапорт, я тебе его сразу подпишу.
— Разрешите идти, товарищ майор? — устало произнес Влад.
Расстроенный, он вышел из приемника. «Все это бесполезно. Если Бычара захотел меня выжить, он это сделает. Надоело все», — подумал Влад, направляясь к троллейбусной остановке. Только мысль о Нике и маме успокоила его. Он улыбнулся, почувствовав, как соскучился по матери и сыну.
Влад проснулся от требовательного телефонного звонка. «Почему мама не взяла трубку?» — подумал он, снимая трубку.
— Слушаю.
— Влад Алексеевич, здравствуйте, как вам поспалось? — услышал он игривый голос Андрея.
— С вами поспишь, — недовольно буркнул Влад.
— Хватит спать, тебя вызывает начальник. Надо ехать в командировку.
— Но у меня же отгулы, — возразил Влад.
— Это приказ начальника. Какие могут быть отгулы? Некому ехать, — и, понизив голос до шепота, он сообщил: — Мухтарова в вытрезвитель забрали. Бычара рвет и мечет. Ты давай поторопись.
— Ладно, через час буду, — и Влад положил трубку.
Он потихоньку убрал руку обнявшего его Ника и, стараясь не разбудить сына, выбрался из постели и прошел в ванную. Вытираясь, он вдруг услышал голос матери, доносившийся откуда-то снизу. Он подошел к
