Джонсон, архитектор, который был другом и матери Лючии, и родителей Адама; Марк ван Холлен, со своей уже разрешившейся от бремени женой, которая радостно сообщила, что у них теперь еще один сын; Дэйзи и Стивен Эллиот, которые принялись вспоминать встречу с Катринкой в Кицбюэле.
– Какая прелестная гостиница, – сказала Дэйзи. – А тот джем, – она облизнула свои безупречной формы губы. – Я его съела сразу же, так что дети не успели и попробовать. – Она повернулась к Адаму: – Вы женились на очень предприимчивой женщине.
– Уж это-то мне известно.
– Надеюсь, вы будете очень счастливы, дорогая! – сказал Стивен, и его туловище, казалось, скорее обрушилось, чем склонилось, над ней, когда он галантно поцеловал ее в щеку.
– Можно пригласить вас завтра на ленч? – спросила Дэйзи Катринку.
– Почему бы и нет, конечно, да. – Она повернулась к Адаму: – Если только ты ничего не запланировал на завтра.
– Абсолютно ничего, – ответил Адам.
– Хорошо. В час. В «Ле Сирке». – Она обернулась к Лючии, которую давно знала: – Не могла бы ты присоединиться к нам, дорогая?
– С удовольствием.
– Мы закажем шампанское, – таинственно произнесла Дэйзи, направляясь к своему столу, и ее маленькая фигурка двигалась так решительно, как будто она собиралась завоевать королевство, а не сделать заказ.
– Шампанское? – спросила Катринка, у которой от непрерывного потока поздравлений уже слегка кружилась голова.
Лючия засмеялась:
– Дэйзи любит руководить. Мы зовем ее «маленький генерал».
– Мне нужно руководство?
– Но ведь ты никого в Нью-Йорке не знаешь, кроме нас, не так ли? – сказал Адам, который раньше как- то не задумывался над тем, что его молодой жене может быть трудно завести друзей в незнакомом городе. Если бы он подумал об этом, он бы попросил Дэйзи, так же как и Лючию, помочь ей сориентироваться в новой обстановке. Он был доволен, что Дэйзи сама вызвалась на это. – А Дэйзи всех знает.
– Этот ваш джем, должно быть, что-то неописуемое, – сказал Ник с оттенком зависти в голосе. Женившись на Лючии ди Кампо, имевшей прекрасные связи, он решил, что ему обеспечено определенное место в обществе, но вскоре убедился, что его просто терпят ради жены, но не любят, несмотря на его внешность и обаяние. В лучшем случае восхищаются его профессиональными успехами, которых он все чаще добивался. Из всех друзей Лючии, казалось, только Адам и Дэйзи испытывали к нему настоящую привязанность.
– Когда-нибудь я вам приготовлю такой же, – предложила Катринка, задумавшись о том, где в Нью- Йорке можно купить красную смородину и малину и не будет ли Картер против, если она вторгнется в его безупречно отлаженное хозяйство. Как много еще оставалось такого, чему ей придется учиться.
На следующий день Катринка вместе с Адамом отправилась в его нью-йоркский офис, представлявший собой анфиладу комнат в «Сигрем-Билдинг», главная привлекательность которого заключалась для Адама в том, что поблизости находились Теннисный клуб и еще несколько мест, где можно было развлечься. Она встретилась с его личной секретаршей, Дэбби Ингерсолл, длинноногой блондинкой, которая казалась достаточно компетентной, чтобы не предположить, что ее взяли только за привлекательную внешность, с Джоном Макинтайром или просто Маком, который был на несколько лет старше Адама и являлся его правой рукой, и еще с ошеломляюще большим количеством других людей – руководителями групп дизайнеров, с агентами по рекламе, маркетингу и информации, с юристами, проектировщиками, младшим персоналом, рядовыми клерками, секретарями, курьерами. Их было около восьмидесяти человек, и все они жаждали поздравить молодоженов и быть представленными миссис Грэхем. Мак достал несколько бутылок шампанского, зазвучали тосты, и Дэбби преподнесла Адаму и Катринке свадебный подарок. Настроение у всех было праздничное. Катринка быстро развязала белую ленту, развернула серебристую бумагу, сняла с коробки крышку и извлекла из нее высокую вазу из дымчатого хрусталя.
– О, какая она изумительная. Просто прелесть. – На глазах у Катринки показались слезы. Она пожимала руки, целовала всех в щеку и благодарила так искренно, доброжелательно и откровенно, была такой непохожей на всех тех холодноватых надменных красавиц, с которыми привыкли видеть Адама, что мгновенно завоевала их сердца, за исключением разве что Мака, у которого, по слухам, сердца вообще не было.
– Ну, а теперь не мешало бы немного и поработать, – добродушно произнес Адам, положив тем самым конец торжеству, но не хорошему настроению. Он проводил Катринку к лифту и поцеловал ее на прощание. – Желаю тебе приятного ленча, – сказал он. – Я буду дома около семи.
Это был обычный для летнего Нью-Йорка жаркий и влажный день. Выйдя из здания офиса и дойдя до ожидающей ее у тротуара машины, Катринка благодарно нырнула в охлаждаемый кондиционером салон и опустилась на прохладное кожаное сиденье.
Дэйв закрыл дверь, обошел машину и сел за руль.
– Сегодня довольно мерзко, надо сказать. А теперь куда, миссис Грэхем?
– В «Ле Сирк». Вы знаете, где это?
– Да, мадам.
Дэйзи и Лючия уже были там, и Катринке показали их столик, который находился сразу же от входной двери налево.
«Это тоже именно то место, где следует сидеть?» – подумала Катринка, расцеловавшись со своими новыми подругами и усаживаясь в кресло, которое заботливо пододвинул для нее метрдотель.
– Катринка, это Сирио, – сказала Дэйзи. – Он владелец этого замечательного места. Сирио, это миссис Адам Грэхем.
