экскурсы. Но Дэйзи действительно считала Адама весьма интересным экземпляром. Сначала она думала, что он привлекает внимание прессы только для того, чтобы досадить своим родителям. Потом решила, что с детства он привык к большим деньгам и не привык ни к какой ответственности. И наконец, поняла, что мотивация была гораздо сложнее и не сводилась к упомянутым. Единственный сын, избалованный, даже в какой-то мере этим испорченный, он воспитывался – по крайней мере своей матерью – в гордом сознании как общественного, так и финансового значения, которое имел он сам и его семья. Гордый, даже несколько надменный, Адам, должно быть, был просто шокирован, когда осознал, что знаменитое состояние его семьи фактически истаяло, что поколения Грэхемов, как, впрочем, и Лэндоров, проживали быстро таявший капитал и что власть и престиж их имени исчезали еще быстрее, чем деньги. И в то время как звезда семейства Грэхемов меркла, чья же звезда восходила? Поп-музыкантов и телевизионных актеров, постановщиков фильмов и создателей компьютеров, агентов по продаже земельных участков и специалистов по рекламе, разного рода мелких торговцев – то есть тех, на кого его всегда учили смотреть свысока. Но он был против. Он уважал успех и ценил тех, кто его добился. Но он не собирался уступать им первенство, сдавать хоть на дюйм свое положение в обществе или расставаться хотя бы с общим лучиком славы. Если Адам добьется своего, а Дэйзи считала это вполне вероятным, то состояние Грэхемов будет восстановлено, и с избытком. Но ничего этого она Катринке не сказала, спросив только:
– Вы еще не встречались с семейством Грэхемов?
– Мы собираемся в Ньюпорт в конце этой недели.
– Кеннет, отец Адама, просто прелесть. Вы его полюбите. А вот Нина несколько сурова.
– Мне кажется, она недовольна тем, что мы поженились без ее согласия.
– Это у нее пройдет, – любезно успокоила ее Лючия, хотя она знала Нину Грэхем слишком хорошо, чтобы надеяться на то, что та быстро капитулирует. – Как только она встретится с вами и увидит, как прекрасно вы подходите друг другу. – «Любой женщине было бы нелегко жить с Адамом Грэхемом, – думала Лючия, – и испытывать силу его характера, мощь его собственного «я». Но в Катринке, как ей казалось, была какая-то уверенность в себе, какая-то уравновешенность и внутренняя сила, позволявшие противостоять его давлению.
Катринка благодарно улыбнулась.
– Вы давно знаете Адама? – спросила она.
– Мы вместе учились в Массачусетсом технологическом институте, – ответила Лючия. Некоторое время они были любовниками, но отношения их не сложились – Адаму тогда нравилось иметь дело одновременно с несколькими женщинами. Если бы не деловые интересы, они, пожалуй, никогда бы не остались друзьями. – А когда он купил свою первую судоверфь, я стала проектировать для него яхты.
– Она очень талантлива, – сказала Дэйзи.
– Я знаю, – ответила Катринка. – Я видела ее проекты яхты для Халида ибн Хассана.
– Правда? – спросила Дэйзи, на которую это явно произвело впечатление. Эта яхта должна была стать самой большой – и самой дорогой на сегодняшний день. – Это чудесно. Ну что ж, сегодняшний ленч был славным и очень эффективным, – сказала она, и в ее голосе прозвучало удовлетворение. Она взяла со стола сумочку, готовясь уходить.
– Благодарю вас, – искренно сказала Катринка, тронутая доброжелательностью и великодушием своей старшей собеседницы. – Мне было очень приятно.
– Мне тоже. На следующей неделе мы это повторим. Может быть, в «Ла Гренвиле»? Это подходящее место. И конечно, я приглашу вас на обед, чтобы официально представить вас своим гостям.
– Но мне бы не хотелось доставлять вам столько хлопот.
– Ну что за глупости, дорогая. Мне это даже приятно. Не так уж часто я встречаю людей, которые мне по-настоящему нравятся. А вы мне нравитесь – и с того самого момента, когда я вас впервые увидела. – Она поднялась, то же сделала и Лючия, и они уже собирались направиться к выходу, но остановились, заметив, что Катринка с решительным видом продолжает сидеть на своем месте.
– Счет, – тихо сказала она. – Он еще не пришел. Дэйзи улыбнулась.
– О, они его пришлют рано или поздно. Не беспокойтесь, – весело добавила она. – Ленч был очень приятным, Сирио. До встречи, – попрощалась она.
Все здесь не так, как в Европе, подумала Катринка, сознавая, как много еще ей нужно узнать об обычаях этой странной страны.
– Лючия, я подброшу тебя, если ты собираешься домой, – сказала Дэйзи, когда они вышли на улицу, потом она повернулась к Катринке и добавила: – Не хотели бы вы поехать с нами, дорогая? Или вы на машине? – Катринка отказалась от совместной поездки, увидев, что в нескольких футах отсюда ее ожидает Дэйв. – Я вам позвоню в понедельник, – продолжила Дэйзи, идя за своим шофером и садясь вслед за Лючией в автомобиль, – чтобы узнать, как прошел уик-энд. Помните, что нельзя позволить Нине запугать вас. С другими у нее это часто получалось.
– Я не позволю, – ответила Катринка, уверенно и с надеждой.
Глава 27
Поездка по магистрали 1—95 из Нью-Йорка в Род-Айленд показалась Катринке скучной и монотонной. Даже когда они свернули с магистрали на двухрядное шоссе, которое вело в Ньюпорт, ландшафт, на ее взгляд, почти не изменился. Небольшие скопления деревьев чередовались с полями жнивья, с очаровательными старинными магазинчиками, унылыми бензоколонками и домами с потемневшими от времени рамами. Все это не шло ни в какое сравнение с Чехословакией, с ее густыми лесами и лужайками, поросшими цветами, с ее крохотными городками, где крыши домов были покрыты красной черепицей, с ее холмами, на которых виднелись стройные шпили церквей.
Верх машины был опущен, и Катринка покрыла голову шарфом, чтобы ветер не растрепал волосы. Из магнитофона звучал голос Барбары Стрейзанд, и Катринка покачивалась в такт музыке и подпевала по- чешски. Время от времени Адам бросал на нее взгляд и улыбался. Она была целиком поглощена музыкой и, наверное, забыла о нем. Сам же он размышлял над противоречиями той системы, с которой была связана ее жизнь. Хотя западные газеты и журналы были недоступны в Чехословакии, как рассказывала ему Катринка, но американская и английская поп-музыка в исполнении отечественных групп частенько звучала по радио. Существовали многолетние очереди на квартиру, разведенные супруги продолжали, не имея других возможностей, жить вместе. Правда, средняя семья могла позволить себе маленький летний домик в горах. Государство контролировало производство и распределение, частные предприятия были запрещены, тем,
