– У него наша госпожа, – услышала она пронзительный визг.
– Леди Мейриона?
– Да, миледи!
– Откройте ворота. Немедленно! – снова приказал Годрик, потом намотал ее волосы на кулак, и острое лезвие холодно сверкнуло у ее горла.
Святые угодники! Она должна бы перепугаться до смерти, но все, о чем Мейриона могла сейчас думать, это то, как от его прикосновений мороз возбуждения пробегает по ее коже. Даже в этот момент она скучала по его крепким объятиям, по его требовательным и ласковым пальцам.
Над стеной крепости показались покрытые шлемами головы, затем над самой высокой башней медленно поднялся белый флаг.
Еще через несколько минут Мейриона услышала, как прозвучал приказ открыть ворота. Кованая решетка, скрипя и громыхая, потянулась наверх.
Годрик пришпорил Мстителя. Мейриона прикрывала Годрика своей грудью и поэтому не опасалась, что его застрелит какой-нибудь отчаянный лучник. За ними следовали сотни воинов Дракона.
Когда они въехали через ворота во внутренний двор Уайтстоуна, Мейриона подняла глаза и увидела, что на них через бойницы смотрят десятки глаз. Во дворе царило напряжение.
Пьер, прихрамывая, вышел во двор, тяжелый меч на растянутой перевязи волочился за ним. Мейрионе даже стало жаль своего несостоявшегося мужа. Теперь перед ней был всего лишь павший духом старый человек, который очень любил ее отца.
Пьер поднял глаза, и в его взгляде Мейриона прочла боль и обвинение в предательстве.
– Я любил тебя, – просто сказал он. Мейриона облизнула губы. С кинжалом, приставленным к горлу, она не могла опустить голову.
– Неправда, ты не меня любил, дядя.
– Я научил тебя всему, а ты стала шлюхой. Рука Годрика напряглась.
– Пьер де Керибус, король требует, чтобы вы прибыли в Лондон и предстали перед судом по обвинению в государственной измене.
Старик презрительно фыркнул:
– Я что, уже под арестом?
– Да.
С пронзительным криком Пьер выхватил свой меч двумя руками и бросился вперед.
Натянув повод, Годрик резко развернул коня ему навстречу, в этот момент Мейриона наклонилась и, потеряв равновесие, стала падать.
Бросив кинжал, Годрик подхватил ее и снова усадил в седло.
– Стоять, Мститель. – Сдерживая коня, он крепко обхватил ее талию. – С тобой все в порядке?
– Да.
Искренняя забота прозвучала в ее голосе, и в сердце Мейрионы затеплилась надежда. Оглянувшись, она увидела, что ее дядя, понурив голову, стоит в окружении солдат Годрика.
– Я любил тебя! Я любил его! – неожиданно выкрикнул Пьер, и его глаза засверкали. – Я не дам тебе развода.
Годрик сделал знак одному из своих людей.
– В темницу его!
Солдаты подхватили старика под руки и поволокли к башне.
– Дядя Пьер – старый человек, – прошептала Мейриона. – Он не вынесет сырости подземелья.
Спешившись, Годрик помог ей спуститься с лошади, затем бросил поводья одному из своих людей.
– Не вмешивайтесь, леди. – Он был моим другом, другом моего отца.
Услышав голос племянницы, Пьер обернулся.
– Мейриона не может быть твоей женой, – презрительно бросил он, – или тебе придется сначала убить меня. А если ты это сделаешь, все будут знать, что ты трус, способный убить старого человека.
Годрик пожал плечами:
– Мне все равно, но, похоже, моя невеста все еще питает к тебе сентиментальные чувства. А мне не хочется, чтобы у нас с женой были какие-либо разногласия.
Итак, Годрик все еще хочет, чтобы их брак состоялся. Теперь ее задача – помочь ему.
– Слушайте все, – громко крикнула она.
Во дворе замка наступила тишина, все повернулись к Мейрионе.
– Вы были преданы моему отцу, и многие из вас знают: этот человек, Годрик из Монтгомери, и я были помолвлены и собирались вступить в брак. Эта помолвка была незаконно разорвана. Нас ожидает гнев короля, если мы не уступим ему. Уайтстоун по праву принадлежит Годрику.
В толпе послышался ропот. Несколько уайтстоунских солдат положили мечи на землю, другие продолжали сжимать оружие, видимо все еще сомневаясь.
