Селлия заметила мои взгляды:
— Кто бы мог подумать, что Марко так быстро охладеет к ней после свадьбы. Они любили друг друга чуть ли не с детства.
Я усмехнулся: наверное, перелюбили. А скорее всего шерше ля фам — ищите женщину. И имя этой женщины я хорошо знал.
Прощаясь с Селлией, я пообещал в самое ближайшее время навестить ее. И весь обратный путь думал об этой девушке. Пожалуй, если мне предстоит остаться в этом мире, она будет для меня самой подходящей парой.
Графа я нашел стоящим на веранде с бокалом в руке. Опираясь на высокую каменную ограду он разглядывал заросли сада. Я окликнул друга. Тот резко обернулся. С ограды посыпались камни. Я машинально отметил, что кладку следовало бы поправить. Не забыть сказать об этом управляющему.
Мэтт увидел меня и обрадовался. Я коротко рассказал о посещении герцога и добавил:
— Барон всем растрепал о сеньорите Элине. Герцог тоже заинтересовался. Я сказал, что девушка тяжело больна.
Побратим облегченно вздохнул.
— Не радуйся, Мэтт. Он не поверил в твою болезнь. И велел, как только сеньорита выздоровеет, представить ее ко двору.
— Мой кузен порой любопытен, как баба.
— А как наша гостья?
Друг помрачнел:
— Предпочитает бродить в одиночестве.
— Она перестала тебя бояться?
— И да и нет. Разговаривает, смеется, но от любого прикосновения съеживается.
Я хотел рассказать о разговоре с капитаном Рэйли, но решил не бередить раны.
Через некоторое время из-под деревьев появилась сеньорита Ли. Заметив меня, подошла с радостным видом:
— Сеньор Ягуар, я счастлива, что вы вернулись. — Она лукаво улыбнулась: — Граф уже заскучал в моем обществе. Ходит хмурый и не разговаривает.
В руке Мэтта хрустнул стеклянный фужер. Я с удивлением отметил, что на губах девчонки мелькнула победная усмешка. Видимо, она на свой манер встала на тропу войны. Вот только чем это вызвано?
Позже я спросил друга:
— Тебе не кажется, что сеньорита что-то замышляет? Она ведет себя немного странно.
Он улыбнулся:
— Она всегда такая. Это-то мне в ней и нравится.
Вечером мы втроем сидели в гостиной. Сеньорита Ли как бы в шутку спросила:
— Ваша светлость, здесь такая охрана… Наверное, убежать отсюда невозможно?
Граф серьезно посмотрел на нее:
— Никто и не пробовал.
В глазах девушки мелькнула тоска.
— Когда вы отвезете меня к дяде?
За Мэтта ответил я:
— Сеньорита Элина, там опасно. Когда переловят всех разбойниц, мы отправим вас домой.
Сеньорита подняла глаза на графа:
— Вы тоже так считаете?
Я удивился, когда граф покраснел. Но он твердо произнес:
— Да.
Утром граф встретил меня до завтрака:
— Приезжал сеньор Марко. Умолял позволить увидеться с сеньоритой Элиной.
— А ты?
— Она только начала успокаиваться. Да и что он может ей предложить? Я же готов жениться. Еще ни разу при встречах с женщинами у меня не возникало такого желания. Даже не посмотрю на ее происхождение и мнение общества. Она истерзала мое сердце и слишком дорого мне обошлась. Хочет она этого или нет, но будет только моей.
В этот миг в комнату вошла Элина. Выглядела она очень бледной. Не слышала ли наш разговор?
Граф сразу же пододвинул ей кресло. Весь завтрак сеньорита просидела в каком-то напряжении, странно спокойная и от всего отрешенная. Разговор не клеился. Поев, я поспешил оставить их вдвоем. Извинился и ушел. Услышал, как Мэтт пригласил сеньориту на прогулку.
Прошло довольно много времени, я закончил дела с управляющим и решил присоединиться к гостям. Ждал, когда Мэтт и Элина вернутся с прогулки, но их все не было. Кажется, мой друг с этой девчонкой согласен быть вместе и день и ночь. Но могу заложить свою голову: сеньорита его боится и что-то замышляет. Придется графу с ней помучиться: дался же ей этот сеньор Марко.
Сейчас я уже начал понимать увлечение Мэтта. Что-то в этой девчонке есть. Одни глазищи чего стоят.
Я вышел на веранду. И замер, ошарашенный увиденным: на полу лежал Мэтт, голова его была залита кровью. Я бросился к другу и нащупал пульс. Жив. Крикнул прислугу. Мы отнесли Мэтта в комнату. Над графом суетились знахарки, пытаясь привести в чувство. Промыли рану, что-то вливали в рот. Удар был нанесен в область виска. Пара сантиметров в сторону — и все могло закончиться гораздо печальней. Главное — не поймешь, кто на него напал, что случилось и где девчонка. Надо бы преследовать врага по свежим следам. Но хотелось быть рядом, если друг придет в себя. Может, что и объяснит.
Граф открыл глаза и произнес:
— Где она? Не отпускай ее, Ягр.
Я очнулась и поняла, что меня куда-то несут. Страшно болела голова. Ныло все тело.
Последнее, что я помнила, — ко мне бежал какой-то мужчина. Я еще подумала Марко. Чувствовала, что меня держат крепкие мужские руки, такие нежные и сильные. Любимый все-таки спас меня!
Я распахнула глаза. Меня куда-то нес… граф Кодуэлл.
Предводительница разбойниц говорила, что меня заказал и купил какой-то граф. Неужели?!! Мне стало плохо. А я-то считала его честным и благородным. Пленница у шайки разбойниц — это унизительно. Но быть проданной кому-то оскорбительно вдвойне.
Несколько дней я провела между жизнью и смертью. Приходя в сознание, думала, что лучше бы мне умереть. Но в душе жила надежда, которая, как известно, умирает последней. Может, Марко все-таки не женился и спасет меня?
Пришла в себя я в какой-то незнакомой комнате и сразу же увидела рядом графа. Он не отходил от меня ни днем, ни ночью. Сам вливал в рот лекарство, раздевал и чем-то натирал мое тело.
Если раньше граф мне даже нравился, то сейчас я его возненавидела. Не могу понять, как внешне такой красивый и мужественный мужчина умудряется быть таким подлецом. Сначала приказал похитить и издеваться. Теперь вот демонстрирует заботу. Наверное, хочет показать, какая жизнь могла бы меня ожидать и как «хорошо» будет у него.
Через пару дней мне стало лучше. Все труднее становилось изображать человека в полубессознательном состоянии. Если честно, я и сама порой не понимала, когда действительно проваливаюсь в беспамятство, а когда притворяюсь. Во всяком случае, при любом прикосновении графа я предпочитала упасть в обморок.
Не знаю, сколько бы это продолжалось. Сколько еще я бы пыталась играть в полурастение, если бы не одна из ухаживающих за мной женщин. Она обратилась ко мне, когда графа не было в комнате:
— Сеньорита, я знаю, что вы меня слышите. А если откроете глаза, то и увидите.
От удивления я распахнула глаза во всю ширь. Знахарка вздохнула:
— Я давно вижу, что вы притворяетесь, и не мешала вам. Но граф пообещал выгнать нас, если не приведем вас в чувство. У меня четверо детей, а у Луизы — шестеро. Подумайте о них.
