назад. Было довольно неплохо, только как-то по-детски.
– В таком виде на свидания не ходят! – отшвырнула Муся бейсболку. – Какую же последнюю капельку... Капельку? Капельку духов!
Действительно, Муся вдруг поняла, чего ей не хватает для того, чтобы окончательно завершить образ – легкого цветочного аромата, который невидимым облачком окутает ее всю, сделает чуть взрослее и нежнее.
У Муси с собой был дезодорант, но он в счет не шел, потому что почти не пах. Было цветочное мыло... но от этого мыла тоже никакого толку, аромат ландыша испарялся буквально через несколько секунд – с таким же успехом можно было помыть руки и хозяйственным мылом!
Дома у Муси стоял флакончик туалетной воды – мама разрешала им иногда пользоваться, но, к несчастью, она не догадалась захватить его с собой.
– Должен же быть какой-то выход! – с отчаянием пробормотала Муся, оглядываясь по сторонам. Комната, в которой они жили с тетей Васей, была забита кучей ненужных вещей, в основном продовольственными запасами, без которых тетка не могла жить.
– Что же мне, огуречным рассолом побрызгаться?! – рассердилась Муся и принялась лазить по шкафам и полкам. Может, что-нибудь от прежних жильцов осталось?
И вдруг на одной из полок она нашла маленький флакончик с притертой пробкой. Муся от радости взвизгнула, тут же открутила пробку. Сладко запахло ванилью... Чудесный запах! У мамы тоже были духи, слегка отдающие ванилью. Когда она ими брызгалась, то папа называл ее «моей сладкой булочкой» и говорил, что это его любимый аромат.
Недолго думая, Муся смочила духами мочки ушей и запястья – именно эти места дольше всего сохраняли запах. И, напевая от радости, она выскочила из дома...
«А вдруг он не придет? – думала Муся по дороге. – Я буду его ждать, а он... может быть, он обиделся на меня за прошлый раз? Я буду ходить вокруг беседки и бормотать, как та пожилая толстая женщина из оперы, на которую мы ходили всей семьей – «Уж полночь близится, а Германа все нет!» Герман из оперы не пришел, и она утопилась в канаве. Глупости, конечно... А вдруг он придет, но только для каких-нибудь деловых переговоров?..»
Муся свернула с дороги, и перед ее глазами замаячила беседка, наполовину скрытая орешником. Навстречу ей вышел Герман, в руках он держал букетик полевых цветов... сердце у Муси забилось часто- часто, когда она увидела этот букет. Ей еще никто и никогда не дарил цветов.
– Привет! – сказал Герман и протянул Мусе ромашки и незабудки. – Как дела?
– Очень хорошо, – смущенно пробормотала Муся. Они прошли в беседку и сели за деревянный стол, исцарапанный всякими дурацкими надписями.
– Я боялся, что и в этот раз ты не придешь...
На скамейке рядом лежал блокнот с ручкой.
– Все пишешь? – спросила Муся, кивнув в сторону блокнота.
– Да, – сказал Герман. – Очень сложная работа!
Несколько минут они молчали, не зная, что бы еще такое сказать.
– А... – произнесла Муся.
– А... – одновременно открыл рот Герман. – Ой, извини, я тебя перебил!
– Нет, я ничего такого... Ты о чем хотел сказать?
– Да тоже ничего особенного... В общем, хотел спросить, какая музыка тебе нравится.
– Музыка? – наморщила лоб Муся. Она любила «Плазму» и Наталью Ветлицкую, но вдруг ей пришло в голову, что Герман, наверное, очень серьезный человек и про Наталью Ветлицкую ему будет скучно говорить.
– Оперу люблю, – брякнула она. – Мне родители это... прививают любовь к классике.
– И какая же опера тебе больше всего нравится? – осторожно спросил Герман, сраженный Мусиным ответом.
– Какая? Господи, как какая?.. Да конечно, эта... «Пиковая дама»!
– У тебя хороший вкус, – вдруг улыбнулся Герман. – Там, кажется, главного героя зовут так же, как и меня? И еще там про призраков. Ты боишься призраков?
– Ужасно! – вздохнула Муся. – Ужасно боюсь! Если я с каким-нибудь призраком столкнусь нос к носу, то, наверное, сразу умру от разрыва сердца...
– Да, это точно... По крайней мере, обморок-то уж точно гарантирован. Фу, тут мухи какие-то...
Над столом, действительно, кружилось несколько мух. Муся попыталась отогнать их руками, но этим назойливым существам почему-то совершенно не хотелось покидать беседку.
– Муся...
– Что? – сразу насторожилась она.
– Я тебе давно хотел сказать... Знаешь, ты мне очень нравишься. Давай... э-э... общаться?
Это предложение произвело на Мусю не меньшее впечатление, как если бы она столкнулась с целой толпой привидений. На миг ей даже показалось, что она сейчас умрет. Умрет от счастья.
– Давай, – прошептала она. – Но будет ли тебе со мной интересно... я ведь вроде как... младше тебя?
– Ну и что! – великодушно произнес Герман. – Какая разница, вообще... Главное что? Главное, чтобы у человека душа была хорошая!
– Ага, – пролепетала Муся.
Герман сидел рядом с ней, такой красивый, мужественный, умный, что даже не верилось своему счастью. «Чем же я ему понравилась? – подумала Муся. – Ах, да, он же сказал – душа у меня хорошая...» Все происходящее немного напоминало ей один из романов Полины Истоковой, где главная героиня на десять лет теряет память (Муся даже знала точный диагноз такой беды – ретроградная амнезия), а потом ее бывший возлюбленный...
– Муся...
– Что? – очнулась она от сладких мечтаний и увидела лицо Германа совсем близко. У него над верхней губой росли маленькие усики, а над левой бровью был крошечный белый шрам. Всего этого она не видела раньше издалека, а теперь, когда увидела, Герман словно бы ей родным стал.
– Ты...
– Я?..
И вдруг она поняла, что он хочет ее поцеловать. Лицо его было близко-близко, он закрыл глаза. «Я смогу», – мужественно подумала Муся. И тоже потянулась ему навстречу, но в это время где-то рядом зажужжала назойливая муха.
Муся невольно отмахнулась от мухи. И попала ребром ладони Герману по носу.
– Ой! – сказал он и открыл глаза. – Ты чего?
– Я ничего... Извини, пожалуйста! – испугалась Муся. – Просто тут это... насекомые!
– Да, развелось их тут, – с досадой воскликнул Герман, тоже отмахиваясь. – Еще и осы какие-то прилетели...
Несколько минут они ожесточенно размахивали руками, а потом выскочили из беседки как ошпаренные.
Рой жужжащих насекомых последовал за ними. «Так сорвался мой первый поцелуй», – была вынуждена грустно констатировать Муся.
– Послушай... какой-то день сегодня дурацкий, – с досадой произнес Герман. – Вернее – вечер. Чего-то слишком много этих... пернатых. Чешуекрылых, то есть... Наверное, к дождю.
– Точно! – вспомнила Муся. – Если насекомые вьются близко к земле, то будет дождь. Еще ласточки должны летать низко. Ты ласточек не видишь?
– Нет, – сказал Герман, оглядываясь. – Ласточек еще нет. Ой!.. Меня, кажется, кто-то укусил... Ой! Ой- ой-ой... Будет гроза. С ливнем! Судя по количеству этих гадов – настоящий ураган!
– Тайфун! – дрожащим голосом подтвердила Муся, размахивая руками, точно мельница.
– Ладно, встретимся потом, когда закончится непогода, – сказал Герман. – А то мне как-то... Ой, теперь в шею укусили... И в живот! Так ты говоришь, у тебя тут тетка на кухне работает? Всю жизнь мечтал посмотреть, как повара на кухне работают. Зайдем как-нибудь?
