Но желтоватый свет обычной лампы сделал желтушным хозяйское настроение.
…Как мог Капур с такой небрежностью нанести ему этот удар, мучился Йезад. Жена, видите ли, сказала «нет»! Это что, объяснение?
Он целый день перебарывал в себе ощущение полной безысходности. Возмущался предательством Капура, пока до него не дошло, что ярость его иррациональна — Капур же ничего не знает о его затруднениях.
Вероятно, нужно исповедаться Капуру, объяснить, почему его отказ от участия в выборах оказался таким ударом для Йезада, все надежды возложившего на прибавку к жалованью. Придется спрятать гордость в карман и признаться, что нынешний заработок не дает ему свести концы с концами: двое детей, плата за обучение, цены растут из месяца в месяц… а тут еще и больной тесть, которого падчерица и пасынок выгнали из дому, а у них такая теснота, не на что покупать лекарства, тесть не поднимается с постели, судно воняет… отсюда ссоры с женой, но я обязан тестю, поскольку, когда мы поженились, он купил нам квартиру…
Йезад прижал руку ко лбу. Нет, слишком запутанная история. Как можно рассказывать о семейных дрязгах человеку, в общем-то совершенно постороннему, посвящать его в сугубо личные дела?
До конца дня он наблюдал за судорожными движениями артритных плеч Санта-Клауса. Время от времени моторчик барахлил — лампочка начинала мигать, а бита нервически подергиваться. Будто Санта- Клаус страдает паркинсонизмом, подумал он.
Хусайн бросался за мистером Капуром, а тот бросался переключать моторчик. Убедившись, что все в порядке, Капур ловко салютовал и возвращался к письменному столу. Бита возобновляла равномерное движение.
Стробоскопические вспышки гипнотизировали Йезада. Он чувствовал, что цепенеет, как витринные олени, как застывший вратарь, вечно готовый отсечь капитана Клауса и рявкнуть: «Ну как?» — невидимому судье.
Но ничего не происходило. И чем дольше Йезад глазел на идиотское зрелище, тем глубже погружался он в депрессию. Ни в чем не было смысла.
Вдруг его собственная жизнь представилась ему такой же скудной и бессмысленной, как жизнь несчастной Вили — путь от прелестной девчурки в розовом платьице, сфотографированной в день рождения, когда ее глаза сияли непорочной надеждой, до женщины, которой она теперь стала…
Он оторвался от гипнотического Санта-Клауса и перевел взгляд на Хусайна. Тот бродил вокруг витрины, часто наклоняясь, чтобы поправить клок ваты, пластмассовый листик или мишуру.
Йезад позавидовал его способности получать удовольствие от простых вещей. В чем его секрет? В жизни Хусайна, изувеченной убийством всей его семьи, осталось место, чтобы радоваться этой чепухе.
Или Капур — вот он вышел из офиса, улыбнулся Йезаду, показывая, что не сердится на него, постоял у витрины, любуясь делом рук своих, и вернулся к работе.
Глава 14
Дожидаясь лифта в вестибюле «Шато фелисити», Роксана услышала сначала звук мотора машины, остановившейся у парадного, потом лязг и грохот. Это подъехал Эдуль Мунши со своими инструментами.
Роксана была совсем не в настроении выслушивать разговоры мастера на все руки и надеялась, что лифт появится прежде Эдуля и спасет ее. Хватит с нее нервов из-за этого визита к Джалу и Куми, этой попытки наладить отношения с ними. Так необходимо найти способ вернуть папу домой, Йезад больше не выдерживает напряженности, он очень странно ведет себя. Особенно в последние дни…
— Кого я вижу! — раздался голос Эдуля. — Роксана, ты совсем пропала, как твои дела?
— Все хорошо. А ты как?
— Чемпион! Как раз вернулся от приятеля, помог ему с неустойчивой ногой. С ножкой стола, — пояснил Эдуль.
— И теперь все в порядке? — спросила она из вежливости.
Эдуль немедленно пустился в разъяснения: его приятель любит все делать на скорую руку, решил, что можно решить проблему при помощи пары шурупов.
— Я его разубедил, сказал, что ножку нужно целиком снять, все сделать по науке, чтобы потом все держалось как Эверест!
— Манизе счастливая женщина — иметь такого талантливого мужа!
Он зарделся от скромности.
— Я действительно кое-что умею. Кстати, я в последнее время не вижу твоего брата с сестрой. А папа как?
— Все в том же состоянии. Доктор говорит, что при болезни Паркинсона особенно надеяться не на что.
Эдуль сочувственно покачал головой. Лифт прибыл, и они зашли в кабину.
— Как сложно устроено человеческое тело, — вздохнул Эдуль. — Были бы у нас инструменты, чтобы самостоятельно чинить неполадки.
— На то есть врачи.
— Никогда не доверяй профессионалам. Ни в лечении, ни в ремонте. Сколько прошло времени с тех пор, как «скорая» увезла вашего отца. Он уже вернулся?
— Он сейчас у нас. Наверху нужно потолки привести в порядок.
У Эдуля загорелись глаза.
— Мне никто не говорил, что в квартире проблемы.
— Куми занимается этим делом.
Лифт остановился на этаже Эдуля, и Роксана потянулась к дверце, но не успела. Эдуль остановил ее руку.
— Найти подрядчика, подрядчика честного, толкового и готового работать за умеренные деньги-это, я скажу тебе, задача не из простых. Но это три минимальных требования. Может быть, мне следует поговорить с Куми.
— Наверное, было бы неплохо, — согласилась Роксана, подумав, что вмешательство третьей стороны могло бы пристыдить Куми и подтолкнуть ее к действию.
— Могу рекомендовать человека безупречно честного, прекрасно знающего дело, который много не запросит. На самом деле он возьмет только за материалы.
Роксана понимала, что за этим последует, но решила сыграть свою роль.
— Трудно поверить, что такое возможно.
Эдуль улыбнулся:
— Так о себе говорить не принято, но я имею в виду именно себя.
Лифт остановился, и Эдуль распахнул перед ней дверцу. Роксана попыталась представить себе, что будет, если Эдуль дорвется до папиной квартиры — все равно, что дать обезьяне опасную бритву.
— Но нельзя злоупотреблять твоей добротой, — возразила она.
— О чем ты говоришь, кто чем злоупотребляет? Я же сам предлагаю помощь. Ты меня знаешь, я люблю работать руками, это мое хобби. Я радуюсь, когда могу доставить радость другим — привести в порядок то, что было сломано.
В лифтовой шахте затрезвонил звонок — лифт вызывали вниз.
— Спасибо, Эдуль, но мы не можем взвалить на тебя такую большую работу. Потолки в ужасном состоянии.
Эдуль будто не слышал криков и требований закрыть, наконец, дверь, чтобы лифт спустился в вестибюль.
— Большая работа или маленькая, секрет в том, чтобы подойти к ней методически. Семь раз отмерь, один раз отрежь — вот заповедь домашнего мастера. Обдумай проблему и зрительно представь себе ее решение. Это как в шахматы играть. Особый дар, которым некоторые обладают.
