– Тогда я заберу его, правда? – с надеждой спросил Глеб.
Маша погладила его по светлой шапке растрепанных волос.
– Конечно, Бонд твой.
– Замечательно! – Татьяна закрыла щеколду на двери, прежде чем обратилась к мальчику: – Приходи, Глебушка, завтра с мамой, тогда и заберешь своего Бонда.
– А сегодня нельзя?! – огорчился паренек.
Татьяна пожала плечами.
– Приведи маму.
Глеб закивал.
– Я приведу! Сейчас, я быстро! – Он сорвался с места и побежал, но вскоре вернулся и с застенчивой улыбкой произнес: – Спасибо, Маша, Димка сразу сказал, что ты очень хорошая!
Она возвращалась домой, и с лица ее не сходила счастливая улыбка. Всякий раз, когда ее подопечные находили любящую семью, она радовалась за них, как за себя, даже больше.
Маша смотрела в окно автобуса, за которым проносились дома, голые деревья, разноцветные машины, и думала о счастливом мальчике, со всех ног помчавшемся домой за мамой. Она помнила себя в его возрасте, как бегала так же к родителям, но всегда натыкалась на одно и то же – отказ. Помнила, как плакала потом на крыше с неказистым котенком на руках, ласковым и одиноким. Со своей маленькой мечтой, пропавшей однажды без вести из ее жизни. Ей хотелось верить, что тот котенок с красным носом в виде сердечка нашел семью, как Бонд, как многие другие животные, которым она помогла.
Маркус покачивался из стороны в сторону, сидя на жердочке над клеткой. Изредка он говорил какое-нибудь слово или издавал протяжный визг, который скопировал у мамы, когда той на ногу упала сковородка с макаронами. Саша в такие моменты поднимала глаза от дневника, куда записывала особенно значимые события своей жизни, и говорила что-нибудь ласковое любимцу. Она уже давно не открывала свой пухлый ежедневник, а сегодня вдруг захотелось написать о прошедших праздниках. Саша долго думала, прежде чем начать, но, написав первую фразу: «Валера начал встречаться с Анфисой», перечеркнула ее. Не потому что она сердилась на друзей, просто не с того нужно было начинать писать. Чтобы понять отношения подруги с Валерой, начать имело смысл с Анфисы. Подруга не любила Валеру. Никто не понял, зачем эти двое стали играть в любовь, казалось, они сами не знали – зачем. Анфиса сказала лишь, что он ей нравится, а Валера беспечно улыбнулся. Было обидно смотреть на их жалкую попытку выторговать у судьбы любовь. Саша была уверена, что любовь нельзя выпросить, ее нельзя украсть или одолжить. Любовь – чувство самостоятельное, захочет – придет, не захочет – нет. Примером тому ее отношения с Валерой. Саше понадобились долгие месяцы, чтобы понять, что их чувства ненастоящие, набраться храбрости и все-таки признать это. Она думала, что другу будет лучше, если он найдет себе девушку, которая полюбит его по-настоящему. И теперь было нестерпимо обидно, когда Саша увидела, кого он себе нашел.
Саша вздохнула, поставила число и красным фломастером написала: «Они скоро расстанутся». Сидела- сидела над записью, в конце концов закрыла дневник, затем швырнула его в верхний ящик стола.
В дверь позвонили. Дома она находилась одна, родители уже вышли на работу, а сестра, как обычно, куда-то ушла. Саша посмотрела в глазок и вздрогнула. За дверью стоял тот самый парень, с которым она гуляла, выдав себя за сестру. По спине прошел холодок. Парень снова нетерпеливо нажал на кнопку звонка, резкая трель ее оглушила.
Саша немного приоткрыла дверь.
– Прости меня, Маша! – было первое, что она услышала. Он схватился за дверь и просунул в щель нос и глаз. – Не закрывай дверь.
– Даже не думала, – улыбнулась Саша, распахивая дверь настежь.
– Прости, – снова повторил он.
– Забудь, ты прощен, – по-королевски кивнула она.
– Правда? – В его голосе послышалось такое удивление, что она пожалела о своей спешке. Стало интересно, за что парень в очередной раз просит у сестры прощения и за что она, Саша, в очередной раз его прощает.
– Тебе понравилась собака? – прислонившись к косяку, взволнованно спросил он.
– Милая… – задумчиво протянула она.
– Не хочешь погулять?
Саша вспомнила о том, как ее разбудил звонок назойливого Шаравина, который о чем-то долго разговаривал с сестрой, и без всяких колебаний воскликнула:
– Конечно, хочу!
Машин поклонник сводил ее в кафе, купил все, что ей захотелось: сок, кофе, пирожное, три шарика мороженого. Говорил мало, ей самой приходилось находить темы для бесед, а парень не спускал с нее все это время странного взгляда. Саше начали закрадываться в голову мысли, что этот зеленоглазый обо всем догадался, но виду он не показывал, поэтому и она себя не разоблачала. Если не считать подозрительной молчаливости и странного взгляда, парень ей нравился. Не могла только одного понять: что этот красавчик нашел в ее замухрышке сестре. Ему впору было бы крутить романы с самыми симпатичными старшеклассницами, а не бегать за восьмиклашкой.
Они сидели в кинотеатре, когда его рука легла ей на плечи, а губы очутились так близко от ее губ, что вывернуться казалось нереальным, но она все-таки ухитрилась. Сверкающий взгляд в полумраке маленького кинозала лучше всяких слов говорил о его негодовании. Саша напряженно ждала, когда он скажет что-нибудь колкое, но он сказал другое:
– Ты сегодня очень красивая.
– Спасибо, – не отрывая от него глаз, прошептала она. – Ты тоже хорошо выглядишь.
Обычно она не чувствовала себя обязанной возвращать комплименты, но сейчас почувствовала в этом необходимость. Ощущала неловкость, оттого что оттолкнула его, и впервые задумалась над отношениями этого парня и сестры. Ей раньше не приходило в голову, что она делает нечто дурное. Смотрела на это как на шутку, как на небольшую пакость Маше – не более. А сейчас ей вдруг стало неуютно, даже страшно. Во время сеанса Саша пыталась успокоить себя тем, что у сестры есть Шаравин и держать двух ухажеров уж очень жирно, только почему-то этот сомнительный аргумент ее не убеждал.
– Тебе не понравился фильм? – спросил он, когда они молча вышли из кинотеатра.
– Понравился, – соврала она. В действительности она даже не уловила смысла происходящего на экране, знала лишь, что хотела с Леной на днях сходить на эту комедию.
– Ты за весь фильм ни разу не улыбнулась, – заметил парень.
Она усмехнулась.
– А ты на экран смотрел или на меня?
– На тебя.
Саша облизнула губы. Ей в жизни никто не говорил таких приятных слов, а если какие-то мальчики пытались ухаживать, у них получалось не так, как у этого парня. Было и смешно и грустно, какими бы лесными слова ей ни казались, предназначались они не для нее.
– Маш, тебе скучно со мной?
– Нет, что ты, очень весело! – поспешила заверить она, но по его недоверчивой улыбке поняла, как неправдоподобно солгала.
– Да ладно, я же вижу… Может, хочешь поехать в приют? Или тебе еще куда-то нужно?
– Все замечательно, мне никуда не нужно, – Саша взяла его за руку, в надежде, что это поможет ему выкинуть из головы поездку в приют, но она ошиблась.
– А в приют хочешь? Там у одной собаки родились чудесные щенки, посмотришь на них! А-а?
– В приют… нет, не хочется как-то… – Саша покосилась на него. – Может, лучше на каток, ты умеешь кататься на коньках?
– Умею… но не хочется.
Он снова посмотрел на нее тем самым странным взглядом, который, она боялась, вот-вот ее разоблачит.
– Да мы и так сегодня весь день провели вместе, – как можно веселее сказала она, – давай тогда по домам?
