Тогда жилище взглядом обведу, Тебя с собою рядом я найду, — Ты будешь то в ногах, то в головах, И я легко земной покину прах. Когда простится с бренным телом дух, Увидишь: дней моих огонь потух, — От горя скрутишься веревкой ты, Забьешься бабочкой неловкой ты, Мне рай твоя молитва отопрет, Тобою озарится мой народ. Я думал: встречу смерть свою светло, Мое в народе имя не мало, И не мала и не пуста казна: Чужому не достанется она. Не даст наследник расточаться ей, Не устремятся домочадцы к ней, Не страшен ветер моему шатру, Найдется крепость моему добру, Мой дом родной не будет знать невзгод, И в радости пребудет мой народ… И время наступает: я умру. Ночь тягот мчится к моему утру, Сменило утро смерти ночь мою, И я обличье смерти узнаю. Свеча моя вот-вот сгореть должна, Один твой вздох — погаснет вдруг она. Душа вот-вот отправится в полет, Один твой крик — и крыльями взмахнет. Ты не был волен в том, — не прекословь, — Что пала слабая душа в любовь, Но есть конец, пойми, для всяких дел, Но есть для каждой гибели предел. Иль не видали мы людей любви? Иль не топтали мы путей любви? Кто в битве с нею голову сложил, Тот разума презренье заслужил, Тот не утонет, кто в пучине вод Ногами и руками бить начнет, Но тот, кто не старается спастись, Не может не погибнуть, согласись. Чтоб выбраться из чаши, муравей Не силу — ум спешит собрать скорей Не только немощь людям дал господь, — Лекарство дал, чтоб немощь побороть. Сверни, мой сын, с опасного пути, Старайся думать, как себя спасти. Не сразу станет мудрым ученик, Не сразу станет сахарным тростник, Не сразу исцеленье ты найдешь, Но все же к просветленью ты придешь.
