Стена Искандара

Как зерна, искры разбросал костер.

Лик месяца от стужи посинел.
Свод неба, словно льдина, побледнел.

Седые в небе облака висят,
Рождающие белый снегопад.

Знамена вьюги хан зимы подъял
И с войском бурь на край садов напал.

Он цветники разграбил и в ночи
Сорвал с деревьев золото парчи.

Тепло и свет пытаясь уберечь,
Деревья просят — их в костер посечь.

И пламя ярко блещет, как фазан,
Зимы студеной озаряя стан.

Мир в горностай оделся, нем и глух
Оделись люди в мех, и шерсть, и пух,

И, в плечи головы свои втянув,
Сидят, перед сандалом прикорнув.

Коль на змею зимою поглядишь,
Ее с куском веревки ты сравнишь.

Безвредна, силы стужей лишена,
Она свиваться, прядать не вольна.

К огню живому гурии сошлись,
Как звезды, что вкруг солнца собрались.

И всяк зимою привлечен огнем,
Как желтая солома янтарем.

Когда декабрь повеет на пруды
И серебром покроет ртуть воды, —

То рыба, скрыта под ледовый свод,
Зиме-акуле в пищу не пойдет.

Когда подымет рать январь-Бахман,
Земля, тверда, лежит, как Руинтан.[33]

И вновь столпотворенье над землей
Несет воитель, от снегов седой.

В его глазах суровых стынет мгла,
И не вольна сразить его стрела.

И странным взору мнится мир земной,
Где все смешалось в буре снеговой.

Тогда в смущенье отступаем мы
Перед набегом воинства зимы,

И нет пути в пустынях снеговых,
И свет очажный — благо для живых.

Согрет и дышит амброю покой,
Ад снеговой бушует за стеной.

И гурия небес к тебе сойдет,
И чашу вод Ковсара принесет.[34]

Подъемля чашу к жаждущим губам,
Блаженства полн, пади к ее ногам.

Тогда крутую выю небосвод,
Боюсь, от зависти к тебе, свихнет.