Новенькой. Там может возникнуть брешь. Из резерва Ставки мне передали десятый танковый корпус. Оп укрепитучасток между Псёлом и Симферопольским шоссе. Но одну или две бригады ты можешь развернуть восточнее речонки Пена. Будем создавать для танковой армии Гота оперативный мешок. Завяжем его у Ольховатки — танковое сражение на подступах к Обояни нами будет выиграно. Ориентирую: третий танковый корпус немцев пока только расширил плацдарм, захваченный на Северном Донце под Белгородом. Его удерживают дивизии Шумилова. Но не исключено, даже вероятно, завтра армейская группа «Кампф» нанесет удар на север и может вторгнуться в твою полосу обороны.
— У меня там ничего нет!..
— Знаю. По распоряжению Ставки в междуречье Северского и Липового Донца спешно выдвигаются два свежих корпуса. Поставь их на тыловой армейский рубеж. И с него — ни на шаг!!!
— Фронт моей армии и Чистякова растянулся уже километров на сто двадцать. Войска наши перемешались. Надо как-то разграничить наши обязанности.
— Что предлагаешь?
— Войска правого фланга от переднего края до Калиновки подчинить Чистякову. Ведь на этом участке займут оборону три дивизии Москаленко. Мой шестой и стрелковый корпус Чистякова связаны боем с сорок восьмым танковым корпусом Гота. Далее на восток два моих корпуса и опять две дивизии Чистякова. Весь этот участок подчинить мне.
— Добро. Распоряжение Чистякову я отдам.
— Но к югу, товарищ командующий, участок железной дороги Курск — Белгород мне держать нечем. А там, как вы сказали, могут вклиниться в полосу Шестой армии войска армейской группы «Кампф», у которой такой же танковый корпус, как и два у Гота.
— В междуречье Липового и Северского Донца будут выдвинуты две дивизии из армии Крюченкина, одна уже там. В дополнение к ним в междуречье, как я сказал, выдвигаются два танковых корпуса. Так что оперативный мешок будет укреплен со всех сторон.
Оттого количества войск, которые направлялись в полосу армии, у Катукова, как говорится, голова пошла кругом. В его подчинении, по сути, шли почти две армии. И свои корпуса действуют на разных направлениях. Сможет ли он разумно управлять таким количеством войск? И опыта нет, и средств связи с ними тоже. К тому же новые корпуса надо принять, определить им задачи, да так, чтобы новый состав армии представлял что-то единое, и это единое работало по единому замыслу. А как образовать это единое, если положение поступающих в армию соединений неизвестно. К тому же дороги танковым корпусам может перекрыть «Кампф».
Оператор, присланный начальником штаба на помощь, к счастью, уже успел уточнить положение танковых корпусов, и когда командарм в раздумье произнес неопределенное «ну», расстелил перед ним карту с последней обстановкой. Многое на ней было известно командарму, и он начал прикидывать, где какой корпус следует посадить в оборону. Контуры нового решения начали вырисовываться, когда вспомнил о генерале Чистякове — обходить его негоже. Адъютант быстро соединился с его НП и подал трубку.
— Иван Михайлович, комфронтом звонил тебе?
— Только что закончили с ним разговор.
— Ну и как?
— Распределение наших обязанностей вполне разумное, но ты, наверное, заберешь свой шестой танковый к себе?
— Если ты обойдешься без него, готов забрать, чтобы нарастить глубину обороны.
— Прошу день-другой повременить. Он прикрывает наиболее вероятное направление удара. По некоторым признакам, гитлеровский корпус готовится перенести свой главный удар.
— Хорошо, вхожу в твое нелегкое положение. Но не бросай его в контратаки, как у нас принято. Танки расходуй экономно.
— Понимаю, понимаю, Михаил Ефимович.
— Тогда успехов тебе. И мне от них будет легче.
Захватив карту, Катуков вышел в открытый НП.
Поле горело, но даже на линии соприкосновения сторон не сплошной огненной полосой, а кустами. Наиболее густо они загорались и разгорались у Симферопольского шоссе и правее от него. Именно сюда, полагал Катуков, Гот поставил свои танковые корпуса, и они, углубляясь в оборону, все явственнее разворачивали часть сил в стороны. Эсэсовский — влево от шоссе, 48-й — пытается пробиться вдоль шоссе. Но основные его силы явно поворачивают к западу. В чем суть этого разворота? — возник у командарма тревожный вопрос. — Расширить участок прорыва? Заставить 6-й танковый корпус Гетмана отойти на север или к прежней разгромленной армии Чистякова? Определенный ответ не пробивался. Возникло лишь предположение: Гот задумал расширить фронт наступления, растянуть фронт обороны армий и тем создать для себя больше возможностей нащупать слабые участки в нашей обороне и через них пробиться к Обояни, а затем к Курску. По-видимому, надо собирать силы западнее Псёла. Через заболоченные берега Псёла тяжелые танки Гота едва ли пройдут, а если настойчивый Гот решится преодолевать Псёл, он потеряет немало времени.
Когда принялся набрасывать порядок перегруппировки частей, заявился Попель — заместитель по политчасти. Служа в танковых войсках Киевского военного округа, генералы слышали друг о друге, но война так разбросала танкистов, что Попель о подвигах бригады и корпуса Катукова лишь читал в газетах. Хотя война уравняла их, в душе Попель пока не мог признать старшинства Катукова, вытекавшего из введения единоначалия в тактических звеньях Красной Армии. Он, Попель, на армейских постах, почитай, два года (ведь мехкорпус в начале войны был посильнее теперешней армии), а Катукову доверили танковое объединение — и полгода не прошло. И то с оглядкой.
— Здравствуйте. Недосуг мне было заглянуть в штаб, тем более в политотдел. Комфронтом поставил срочную и нелегкую задачу, — первым заговорил Катуков.
— Понимаю. Но с НП-то можно было хотя бы позвонить и сориентировать меня в ней? — с мягким упреком спросил Попель.
— Надо было, — согласился Катуков, еще не обретший в полной мере того самого единоначалия, которое вытекало из решения ЦК.
Попель, услышав в голосе Катукова намерения ставить себя выше члена Военного Совета армии, примирительно предложил:
— Может быть, нам пора заменить «вы» на «ты»?
— Я не против, но побеседовать с переходом на «ты» не позволяет обстановка. Противник так разорвал Шестую армию, а личный состав ее пережил столько потрясений, что нам надобно заново узнать, на что он способен, какие задачи могут оказаться преувеличенными, со всеми вытекающими из этого последствиями.
Попель поджал губы. Просьба командарма, конечно, обоснованная, но тон ее… больше похож на приказ.
— Что, не товарищеская просьба?
— Да нет. Моя обязанность быть там, где тонко. Тональность ее…
— Обращать внимание на такую чепуху, когда под ногами земля горит… И не так скоро придушим ее поджигателя.
— Ладно. Ради дела замнем первую размолвку.
— Согласен.
— Так куда мне мчаться?
— Побывай у Чистякова, узнай его оценку состояния войск, затем загляни к Гетману. Он танкист гордый и может проявить излишнюю самостоятельность, когда будет получать от Чистякова-пехотинца боевые задачи. Пусть гордится не званием танкиста, а тем, что на его плечи подвешивают фланговые с его корпусом дивизии и две бригады десятого танкового. Эти силы должны предотвратить прорыв вражеских танковых дивизий к западу. А вдоль шоссе я постараюсь укротить продвижение дивизий Хауссара к Обояни. В его корпусе зверюг побольше, да и личный состав почти поголовно гитлеровцы. К тому же ему могут подбросить бригаду «пантер». Тоже голыми руками не возьмешь.
— Задача ясна — обсуждению не подлежит, Михаил Ефимович.
— Вот мы и перешли на «ты».
