Ричардсон-старший тоже любил проводить ночи на сеновале.
— Макси, мы хотели тебе кое-что сказать. Джим, может, ты скажешь? — настаивала бабушка.
Джим отхлебнул кофе и поставил чашку на стол. Макси видела, что он раздумывает, сказать ли напрямую или высказаться потактичней.
— Макси, мы продали гостиницу.
«Удар прямо в лоб», — подумала Макси. Она выронила чашку и разлила кофе.
— Что?
— Мы продали гостиницу, — снова спокойно повторил Джим. — Правда, еще придется оформить все бумаги, но мы с бабушкой подумали и приняли решение.
— Я не понимаю. Дэвид не…
— Речь идет не о Дэвиде, — продолжил дед.
Макси внимательно взглянула в его глаза. Господи, неужели, не предупредив ее, они выставили гостиницу на аукцион?
— Тогда кому же? — вопросительно вскрикнула Макси.
— Картеру, — сказал Джим таким тоном, будто не понимал, что это окончательно добьет ее. — Картер купил ее, чтобы использовать летом для своей труппы, а зимой — для себя. Это хорошая сделка.
Но Макси вылетела из кухни, не дослушав до конца. Она была такой разъяренной, что собиралась ворваться в комнату к Картеру, вытащить его из постели и бить его, и кричать на него до хрипоты. Надо сдерживать гнев, пыталась она убедить себя саму, пока шла босиком по мокрой траве через поле. Наконец Макси уткнулась в ствол большого дуба, сползла на землю, прислонилась к огромному стволу, спиной к этому «чертову дому» под названием «Хантер-Ин». Положив голову на колени, она смотрела на поля, словно изумрудные под августовским солнцем, когда услышала хруст веток.
Это пришел Картер.
Она со злости пнула ногой кочку.
— Вы повредите себе ногу, — произнес он.
Макси кинула на Картера, прислонившегося к дереву, свирепый взгляд.
— Ой, ой, ой. Если бы взгляды могли убивать, я свалился бы, не сходя с места, — засмеялся он.
— Я не так удачлива, — прошипела она.
Картер без приглашения сел рядом и вытянул ноги в высокую мокрую траву.
— Сегодня вы очень сердиты.
— Нет, я просто притворяюсь.
— Но вы не такая уж хорошая актриса, чтобы обмануть меня.
— Я и сама это знаю.
— А мне кажется, не знаете, — поддразнивающим тоном произнес он. — Вы ужасно выглядите.
— Я выглядела еще хуже.
— Не сомневаюсь, но только не вчера вечером. Вы были изумительно хороши. Разве я не говорил вам об этом?
— Только не думайте, что это имеет для меня какое-то значение.
— Перед приездом отца вы собирались мне сказать что-то важное. Не хотите ли сделать сейчас?
— Я хотела сказать, что вы мерзавец и распутный боров, и к тому же отвратительный человек, и… — она замолчала, отвернулась и уставилась на лес.
— И что?
— Ничего.
— Похоже, вы провели ночь на сеновале.
Макси промолчала.
— Я вас везде искал, но не мог и предположить, где вы прятались. — Лицо его исказила гневная гримаса. — Я уж было подумал, что вы с кем-нибудь ушли. Еще пару дней назад я подозревал, что Дэвид Уилсон ваш любовник. Все лето я завидовал ему. А прошлой ночью… Да ладно. Бог с ней. А оказалось, что он муж моей ведущей актрисы. Ха-ха!
Макси смотрела на него, и злость уступала место смущению.
— Разве вы не знали об этом?
— Я о многом не знал. Например, что вы прекрасно знаете театр. И в этом причина ваших назойливых советов. Вы не говорили мне, что имеете театральное образование. Кроме того, вы ни словом не обмолвились о том, что страдали, будучи несчастной хозяйкой гостиницы, и ужасно тосковали по театру.
— Но я ведь никому и никогда не говорила об этом.
— А я все знаю только потому, что ваш дедушка поистине бесценный источник информации. Он все понимал и рассказал мне. Он все о вас рассказал, включая и о ваших подвигах в коммерческой рекламе.
— Так, значит, это он…
— Мы стали с ним очень хорошими друзьями.
— Да, я в этом убедилась, — произнесла Макси с горечью в голосе. — Иначе он не продал бы вам гостиницу.
— Я слышал, что он сказал вам об этом. Макси в первый раз почувствовала, что Картер стал нервничать. — Дедушка думал, что я уже говорил с вами об этом.
— Поэтому и ваш отец приехал сюда, не так ли? — спросила Макси, обрывая его. — Он должен вложить деньги, разве это не так?
— Вообще-то да, но я пригласил его не за этим. Макси, вы все усложняете.
— Так, так, — разговор о гостинице подогрел ее злость. — Теперь у меня нет ни работы, ни родного угла и вообще ничего — и все благодаря вам.
— Напротив, вы можете работать здесь, если захотите.
— Быть управляющей вашей гостиницы? Забудьте об этом. Лучше я пойду рекламировать колготки, чем буду выполнять роль вашей служанки.
— Я не это имел в виду.
Макси окинула его гневным взглядом.
— Я хочу, чтобы вы стали моим компаньоном. Мне кажется, мы сможем работать вместе. Этим летом я наблюдал за вами и прислушивался к вашим советам, — он поднялся и махнул рукой. — Я подумал, что это хорошая идея, особенно после того как я узнал, что вы прекрасно знаете театр. Что вы думаете по этому поводу? Правда, есть одно препятствие.
Смущенная, Макси глубоко вздохнула.
— Я польщена, — откровенно сказала она. — Правда. Я понимаю, что я действительно плохая актриса.
— Посредственная.
— Ну, хорошо, пусть посредственная. В любом случае я никогда не представляла себя в этой роли. Не знаю, почему, но я не могу принять ваше предложение. Спасибо за все.
— Макси! — воскликнул Картер.
— Нет, дайте мне закончить. Я, — она нервно вздохнула и отвернулась. — Не думаю, что я смогу все время находиться рядом с вами. — Макси резко выдохнула. — Мне будет это очень неприятно. Я вчера хотела сказать вам, что…
— Я мерзавец и распутный боров, и отвратительный человек, — сухо добавил он. — Это вы уже мне сказали.
— Возможно, — улыбка пробежала по ее лицу и исчезла. — Я люблю вас.
К ужасу Макси, Картер ответил раскатом хохота. Она встала и уже было собралась убежать, но он схватил ее за подол платья и привлек к себе.
— Макси, ради Бога не убегайте сейчас, а то нам понадобятся годы, чтобы выяснить наши отношения. Я засмеялся от облегчения. Прости меня, дорогая, но я подумал, что ты еще хочешь как-нибудь меня обозвать. Макси, любовь моя, единственным условием, о котором я говорил, было мое желание, чтобы ты стала моей женой. Я не смог бы быть рядом с тобой, если бы ты отвергла мою любовь. Макси я влюбился в
