слышишь? Никакого театра.
– Ты мне испортил жизнь, а теперь ей хочешь? – Очаровательно улыбнулась в ответ Марина, но глаза ее оставались недобрыми.
– Я тебя вытащил из той дыры. Дура ты неблагодарная.
Максаков слегка склонил голову, приветствуя проследовавшую мимо их столика семью знакомого министра.
– Я остаюсь здесь только из-за дочери. – Марина поднялась, улыбнулась и сквозь зубы прошипела: – Но сидеть с тобой не желаю.
Развернулась и, покачиваясь на каблуках, вышла из зала. Как только она оказалась на улице возле колонн, тут же рядом возник Кирин.
– Вот ублюдок, – пробормотала она. – У тебя есть сигарета?
Кирин вынул пачку «Парламента» и коснулся руки Марины.
– Только прошу тебя, не пей.
Он слегка сжал ее пальцы и заглянул в глаза. Затем щелкнул зажигалкой перед ее сигаретой.
– Что я могу для тебя сделать?
Кирин посмотрел на Марину, безразлично выпустившую кольцо сигаретного дыма, и мрачно закусил губу.
Глава 8
Новый клиент
Торжественный, хотя и неформальный ужин у Турецких состоялся, правда, без участия Евгении (она так и не объявилась, и даже Ирина Турецкая призналась, что не встречала ее уже несколько дней), но зато в присутствии Грязнова-старшего – а как же без него. О делах не говорили, благодаря чему посидели хорошо, как заметила Ирина Генриховна, правда, Вячеслав Иванович ее поправил, заметив, что хорошо, это когда на пару бутылок больше, а так просто душевно...
Гордеев недолго задавался вопросом, почему Турецкий предложил ему взять в клиентки Катю Столбову, а точнее, ее брата. Юрий сначала согласился, а потом уже, после первой беседы с девушкой (но еще до того, как отправиться в Бутырки на свидание с Кириллом), объяснил себе положение вещей следующим образом. Турецкий оказался в очень сложной ситуации: дело было классическим «глухарем», и, видимо, он очень надеялся, что адвокатские изыскания помогут пролить на это убийство хоть какой-то свет. Турецкий не мог не понимать, что объявить убийцей Столбова сейчас проще всего, но скорей всего, именно это его больше всего и смущало.
Катя оказалась хорошенькой юной провинциалочкой, провалившейся на вступительных экзаменах в театральный вуз. В дальнейшем судьба ее сложилась настолько извилисто, что Гордеев не мог сам для себя решить, удачно ли. С материальной точки зрения безусловно да, а в остальном он был ей не судья. Катю опекал хозяин «Березки» Алексей Цыганков.
Цыганков, выросший в детском доме, был, судя по всему, удачлив в своей нынешней жизни, но прошлое его, как показалось Гордееву, было несколько мутноватым, да и нынешний бизнес выглядел странно: он владел клубом, который активно посещали богатейшие люди страны, но Гордеев никак не мог понять, на чем зиждется финансовое благополучие Цыганкова и что привлекательного находят они в этой «Березке».
Катя Столбова внесла в кассу юрконсультации № 10 необходимый аванс, и Гордеев приступил к делу. Для начала он съездил в Бутырки и увиделся с Кириллом Столбовым, чтобы задать ему один-единственный вопрос, прежде чем начать выстраивать защиту. Он уже спросил у Кати, считает ли она возможным, что Кирилл мог убить человека. Катя расплакалась, а потом сказала, что не знает. Вообще, не так давно Кирилл воевал в Чечне и вернулся оттуда с контузией. Кто его знает, на что он способен. Работу в «Березке» он получил благодаря сестре.
Увидев самого Кирилла, Гордеев даже усомнился, стоит ли с ним вообще о чем-либо разговаривать. Вид у двадцатилетнего парня был вполне безумный. Все же Гордеев решил попробовать установить контакт со своим клиентом и задал ему обязательный для начала работы вопрос:
– Кирилл, я буду защищать ваши интересы, и мне вы можете доверять. Мне необходимо знать, это вы убили Максакова?
– Нет, – неожиданно твердо и без явных признаков истерики ответил молодой человек.
– Вас связывали какие-нибудь отношения с этим человеком?
– Нет.
– Вы вообще были с ним знакомы?
– Нет...
Эти три «нет» не сильно облегчили задачу, но все же придали адвокату некоторую уверенность.
После Бутырок Гордеев, сговорившись с Катей, съездил в «Березку», чтобы ознакомиться с местом преступления, и нашел, что заведение это, хоть и выглядит презентабельно и находится в чудном местечке за городом, но само по себе является все же вполне заурядным, чтобы привлекать к себе
– Думаете, Цыганков получает с них пожертвования? – спросил Гордеев.
– Думаю, – сказал Турецкий, – думаю, думаю, думаю и ничего не могу понять, черт побери!
Когда Гордеев был в «Березке», Цыганкова там не оказалось, по крайней мере, так сказали адвокату. Катя тоже не знала, где находится ее покровитель. Гордеев оставил свою визитку и настоятельную просьбу позвонить. Цыганков объявился через двое суток, позвонил адвокату в юрконсультацию.
– Здравствуйте, Юрий Петрович, меня не было в Москве, так что простите, не мог раньше с вами связаться.
– Не могли или не хотели, Алексей? – недовольно спросил Гордеев, хотя, возможно, так вести себя и не следовало.
– Позвонить, конечно, мог, но не видел смысла. Я был в Анталии, успокаивал расстроенные нервы, уж извините. Подписки о невыезде с меня никто не брал. Вы хотите встретиться? Да ради бога, давайте я пришлю за вами машину и съездим в «Березку». Я вам сам все покажу, я знаю, что вы там уже были, но думаю, имеет смысл посещение повторить. Вы еще не обедали, надеюсь? Тем более.
Буквально через час появилась машина – трехсот двадцатый «мерседес», причем Цыганков не стал посылать водителя, приехал сам. Он оказался дюжим молодым мужчиной, лет тридцати двух – тридцати четырех, глядя на непроницаемую физиономию которого едва ли можно было сделать вывод, что такому требуется лечить нервы. По дороге, которая заняла более часа, Гордеев задавал вопросы о Кате и Кирилле Столбовых, и Цыганков рассказывал все с такими подробностями, что адвокат не мог не подивиться про себя. В какой-то момент Цыганков усмехнулся:
– Если бы вы были глупы, вас моя откровенность шокировала бы, но вы хороший профессионал, насколько я слышал, и думаю, теперь задаетесь вопросом, с какой целью я все это рассказываю?
Гордеев не мог не отметить такую проницательность.
– Понимаете, Юрий Петрович, просто я хочу вам помочь. То есть на самом деле я хочу помочь Кате и ее непутевому братцу. То есть вру, конечно, на самом деле я хочу помочь себе, любимому. Я, видите ли, слишком много сил вложил в свой клуб, а тут такая неприятность... Вы будете доказывать, что Столбов невиновен или что он просто рехнулся? На чем будет строиться защита? Знаете, я консультировался в Анталии с одним юристом, и он рекомендовал провести Кириллу судебно-психиатрическую экспертизу. Все- таки контузия в Чечне... Может быть, удастся доказать, что он был невменяем?
– Вероятно, мы так и поступим... А как насчет Максакова, Алексей? – спросил Гордеев.
– Что – насчет Максакова?
– Как он оказался среди ваших клиентов? И когда?
– В том-то и дело, что совсем недавно. Вообще, заполучить к себе такого человека это неслыханная удача. И – нате вам...
– Среди членов клуба «Березка» много и других известных людей.
– Давайте обойдемся без фамилий... без крайней необходимости, – попросил Цыганков.
