– Так, может, ничего страшного? Сколько человек могли ее прочесть? Двое-трое.
– Ошибаешься. Страницу делал профессионал. Он забросал Интернет-форумы и чужие блоги ссылками на этот текст.
– Ага. Стало быть, трафик был, – глубокомысленно изрек Александр Борисович.
– Если ты имеешь в виду количество посещений, то оно зашкалило за пятьсот.
– И это за один день?
– Да, – кивнул Меркулов. – Уверен, что многие распечатали ее или просто скопировали и переслали текст друзьям.
– Чего ради им это было делать? – поинтересовался Александр Борисович.
– На той же странице, что и статья, было предупреждение. Мигала красненькая иконка, на которой было написано, что, дескать, этот сайт просуществует всего день. Спешите скачать текст, если хотите знать правду о вашем будущем Президенте. Что-то в этом роде.
– Н-да, – сказал Турецкий и задумчиво потер пальцами подбородок. – Народу нравятся такие истории. Тайны, теории заговоров...
– Запретный плод сладок, – подтвердил Меркулов. – Представь, что хотя бы треть посетителей страницы распечатали статью и показали ее своим друзьям и родственникам.
– Неплохой тираж для провинциального издания, – заметил Турецкий.
– В том-то и дело. Тут, Сань, есть еще один важный момент. Я тебе уже говорил, что немного знаю Мохова. Так вот, у него проблемы со здоровьем. Нервы, сердчишко и так далее. У него уже был один инфаркт. Ну и плюс к этому он немного закладывает за воротник.
– Насколько немного? – прищурился Турецкий.
– Запои по два-три дня. Запирается в своем шикарном кабинете и пьет горькую, пока не взвоет от боли, и секретарше приходится вызывать «скорую», чтобы прочистить ему кровь. Кстати, первый свой инфаркт Мохов заполучил именно так. Говорят, в тот раз еле успели довезти его до больницы. Еще б немного и...
Константин Дмитриевич оставил фразу недоговоренной.
Турецкий курил, с задумчивым видом поглядывая на кончик тлеющей сигареты.
– Что думаешь по этому поводу? – спросил Константин Дмитриевич.
– То же, что и ты, Костя. Этой статьей враг Мохова хотел убить двух зайцев сразу. Первое – испортить репутацию Мохова. Второе – наудачу, конечно – прикончить самого Мохова. Нет человека – нет проблемы. И дело не пришьешь, поскольку чувак помер от сердечного приступа. – Александр Борисович стряхнул пепел и пристально посмотрел на Меркулова. – О здоровье Мохова и о той истории с инфарктом и бутылкой многие знают?
– Думаю, да. Особой тайны из этого никто не делал.
– Зря. Теперь противники знают слабое место Мохова и будут лупить по этому месту прямой наводкой. Пока не прикончат. У него, кстати, есть под рукой личный врач или кто-нибудь в этом роде?
Константин Дмитриевич покачал головой:
– Нет. Врачей Мохов недолюбливает. Предпочитает лечить свои болячки сам.
Турецкий усмехнулся:
– Знаю я, как такие господа лечат стрессы. Водкой или вискарем. Было время, сам так лечился.
– А сейчас? – тихо спросил Константин Дмитриевич.
– Что? – не понял Турецкий.
– Сейчас как лечишься?
– Никак. Сейчас я здоров. Ну или почти здоров, – нехотя добавил Александр Борисович, с момента своего ранения на корню пресекавший все попытки влезть ему в душу. – А почему ты спрашиваешь?
– Ну не зря же я тебя сюда пригласил, – интригующе проговорил Константин Дмитриевич.
– Вот как? – усмехнулся Турецкий. – А я думал, просто хочешь посоветоваться. Ну тогда давай, выкладывай. Чего ты от меня ждешь?
Меркулов немного помедлил, обдумывая, с чего начать, затем сказал:
– Мохов позвонил мне вчера вечером. Просил разобраться во всей этой истории.
– Он решил привлечь Генпрокуратуру? – изумился Турецкий.
– Нет, не совсем. Вернее, совсем нет. Это был частный звонок и соответственно частная просьба. Мохов считает, что мы с ним приятели. И в общем, имеет для этого все основания. Лет десять назад он здорово помог мне в одном деле. Дал информацию на одного местного мафиози, которого мы никак не могли прищучить. Ниточки тянулись в Москву, ну и...
Меркулов пожал плечами, давая понять, что говорить тут, в общем, не о чем.
– Вернемся к нашим баранам, – сказал он после паузы. – Мохов сказал, что хочет расследовать все в частном порядке, без огласки и так далее. Но своим людям после всего, что произошло, не слишком доверяет. Попросил меня порекомендовать ему частное агентство «с репутацией». Я порекомендовал «Глорию» и тебя лично. Я правильно сделал?
– Смотря по тому, сколько этот тип готов заплатить, – сухо сказал Турецкий.
– Платит он хорошо.
– Насколько хорошо?
Меркулов взял карандаш, нацарапал на листке со статьей несколько цифр и повернул листок к Турецкому. Тот глянул на цифры и присвистнул:
– Расходы включены?
Меркулов покачал головой:
– Нет. Расходы идут отдельной статьей. – Он снова взялся за карандаш, нацарапал еще одну цифру. – В день, – прокомментировал Константин Дмитриевич начертанное. – Кроме того, если появятся дополнительные расходы, он готов их оплатить.
– Щедрый дядя. Видно, очень сильно хочет стать Президентом.
– Иначе бы не ввязался в это дело, – сказал Константин Дмитриевич.
– Почему ты связался со мной, а не с Плетневым? Он оперативнее... на ногу.
– Но на место поедешь ты, – парировал Константин Дмитриевич. – Плетнев и прочие – хорошие парни, но они всего лишь оперативники. А я дал Мохову слово, что порекомендую ему настоящего следователя. Парни пусть будут на подхвате, а степень участия и соответственно долю каждого определите сами. – Меркулов пожал плечами. – По-моему, все логично.
– Да, логика железная, – дернул уголком рта Турецкий.
– Так ты согласен? – прямо спросил Меркулов.
– Гм...
– Сань, давай без твоих ужимок. Мохов ждет ответа. Думаю, помощники сейчас прячут от него бутылку и добавляют ему в чай успокоительное.
– Вообще-то я получил предложение прочесть курс лекций в одном американском колледже, – раздумчиво проговорил Александр Борисович.
– Я в курсе, – кивнул Меркулов. – Разведка уже доложила. Но, если не ошибаюсь, у тебя в запасе есть целая неделя.
– Думаешь, этого хватит? – прищурился Турецкий.
– Для такого профессионала, как ты, да.
Александр Борисович улыбнулся:
– Умеешь ты убеждать, Константин Дмитриевич. Что ж, пожалуй, я возьмусь за это дельце.
– Думаю, не будет, – сказал Меркулов. – У вашего агентства уже несколько месяцев нет денежных дел.
– Возможно, ты прав. Слушай, ты что-то начал рассказывать про какое-то давнишнее дело... Про помощь, которую оказал тебе Мохов сто пятьдесят лет назад.
– Не думаю, что об этом стоит рассказывать, – сказал Меркулов.
Однако Александр Борисович Турецкий придерживался другого мнения.
– Это может быть важно. Так на кого тогда накапал Мохов?
– Айрат Кашапов по кличке Татарин, – ответил Меркулов. – Помнишь такого?
– Припоминаю, – кивнул Александр Борисович.
