– Ах ты, черт! – в сердцах проговорил Гиря, хватаясь за нового знакомого.
Николай одной рукой обнял его за талию, а другой держал за локоть.
– Все в порядке... – вновь хрипло выдохнул Гиря. – Убери от меня руки, чертов педрила!
Но Николай убирать руки не спешил. Внезапно острая боль скрутила Гире всю утробу.
– А-а-а... – тихо простонал он, сгибаясь пополам.
Из глаз бандита брызнули слезы. «Опять язва проснулась...» – промелькнуло у него в голове.
Он стал хвататься рукой за Николая, но тот почему-то отошел в сторону.
– Помоги... – промямлил Гиря. – Дай руку...
Николай молчал, стоя в двух шагах от бандита и внимательно наблюдая за ним.
Голова у Гири закружилась, и он рухнул на асфальт.
– Я... ты... – еще пытался выговорить бандит, но язык уже не слушался его.
Тело Гири напряглось и выгнулось дугой, но через секунду снова расслабилось. Больше он не шевелился. Николай подошел к распростертому на асфальте телу, нагнулся и пощупал пальцами шею. Затем расстелил на асфальте носовой платок и принялся методично обшаривать карманы бандита. Содержимое карманов он выкладывал на платок. Початая пачка сигарет, ключи от квартиры, пластиковая зажигалка, несколько мятых пятидесятирублевых купюр, ключ с номерком (такими обычно закрывают шкафчики в магазинах). Больше в карманах у Гири ничего не было.
– Сволочь, – злобно произнес Николай, набрал слюну и смачно плюнул лежащему бандиту в лицо.
Затем стянул платок с вещами Гири в узелок и запихал его в карман брюк. Выпрямился, повернулся и бодро зашагал к освещенному солнцем пустынному тротуару.
Гиря остался лежать на асфальте. Из его живота торчала белая акриловая рукоять ножа.
11
– Ну что? Работа какого-нибудь алкаша?
Старик эксперт, сидевший на корточках перед трупом Гири, глянул через плечо и загадочно произнес:
– Может быть. А может быть, и нет.
Турецкий и дежурный следователь (совсем еще молодой парень) переглянулись. Эксперт снова склонился над телом.
– Вот, Александр Борисович, видите, с кем приходится работать, – насмешливо сказал дежурный следователь. – Нет бы ответить нормально, а то – может быть, то, а может быть, се. И так всегда. У вас в Москве небось эксперты покруче наших будут?
– Всяких хватает, – ответил Турецкий. Он неотрывно наблюдал за манипуляциями, которые производил над телом старик эксперт.
– Ну? – спросил он вновь нетерпеливо. – Что скажете, уважаемый?
Эксперт вытер тыльной стороной ладони пот со лба, вздохнул и уважительно произнес:
– Чистая работа.
– В каком смысле? – быстро спросил Турецкий.
– В прямом. Ни одного отпечатка. Все проделано быстро и ловко.
– То есть пьяные разборки исключаются? – вновь заговорил следователь.
– Ну... – Эксперт замялся. – Наверняка не скажешь. Может, его и по пьяной лавочке на перо посадили. Иногда и слепой в «десятку» попадает. Но мне кажется, что убийца – знаток своего дела.
– Профессионал? – уточнил Турецкий, вставляя в рот сигарету.
Эксперт посмотрел, как он прикуривает, подумал и ответил:
– А хрен его знает. Нынче специалистов много, в девяностых на бандитских разборках набили руку, а теперь гуляют на свободе. Каждый второй из бывшей шпаны может профессионально человека на перо посадить. Такое время.
– Александр Борисович, ну что за мысли? – улыбнулся молодой следователь. – Кому мог понадобиться этот забулдыга? Он полтора года, как откинулся, а до сих пор ни кола ни двора. Подрабатывал грузчиком в продмаге, а жил в комнатке, которую снял по дешевке. Кому нужна такая птица? – Он пожал плечами и добавил: – По мне, так это простая пьяная разборка. Не поделил с приятелем бутылку водки, вот тот его и порезал.
– Умный ты какой, Василий, – иронично произнес эксперт. – И часу нет, как здесь околачиваешься, а уже все про всех знаешь.
– Да потому что не надо все усложнять, – неожиданно горячо возразил молодой следователь. – Спиноза знаешь, что писал? Не надо плодить сущностей! А Уильям Оккам говорил: из всех гипотез выбирай самую простую, потому что, как правило, самая простая оказывается самой верной. Не надо усложнять, – вновь повторил следователь и посмотрел на Турецкого, ища поддержки.
Поддержки, однако, не последовало. Александр Борисович стоял над трупом, нахмурившись, и задумчиво потирал пальцами подбородок.
«Смотрит, – с усмешкой подумал молодой следователь. – Самого-то выперли из Генпрокуратуры, вот он и приехал сюда выпендриваться. Думает, наверное, что мы тут, в провинции, полные дурни. Звезда, блин. Настоящая ослепительная звезда».
– Василий, у меня к вам просьба, – обратился Турецкий к следователю.
– Для вас все что угодно, – улыбнулся тот и решил: «Ну, вот и осложнения. И какого черта я разрешил ему здесь околачиваться? Мог просто послать куда подальше, и дело с концом. Погубит тебя, Вася, твоя доброта. Как пить дать погубит». – Так какая просьба, Александр Борисович?
Турецкий словно бы вышел из задумчивости.
– Просьба простая: держите меня в курсе этого расследования, хорошо?
– Ну, если будет что сообщить, сообщу, – пообещал следователь. – А можно узнать, почему вы этим интересуетесь?
– Убитый похитил из квартиры некоего Максима Воронова компрометирующие материалы. Но потом он их... потерял. Ну, вроде как потерял. На самом деле там темная история.
– Вот как? – неопределенно проговорил следователь. – И кого же они компрометировали?
– Этого я не знаю, – ответил Турецкий.
Следователь немного подумал, затем махнул рукой:
– А, ерунда это все. По собственному опыту знаю – влезешь в дело о шантаже и увязнешь, как в том болоте. Пьяная разборка – вот что это такое. Такой версии и буду придерживаться.
Турецкий и старик эксперт уставились на следователя.
– И нечего на меня так смотреть, – раздраженно проговорил он. – Это мой геморрой, мне с ним и маяться.
– Да, Василий, – задумчиво проговорил эксперт. – Я давно тебе говорил: найди себе хорошего проктолога.
– Да ну тебя к лешему, умник! – выругался следователь, вынул изо рта сигарету и яростно вмял ее в кирпичную стену арки.
Турецкий же принялся осматривать место происшествия. В одном месте он присел на корточки, достал из кармана полиэтиленовый пакетик, затем взял что-то с асфальта в щепоть и положил в пакет.
– Что там? – спросил эксперт, заметив манипуляции Турецкого.
– Прах земной.
Эксперт усмехнулся:
– На память о пребывании в нашем городке?
Александр Борисович хмыкнул:
– Точно.
12
Турецкий взял с бегущей дорожки поднос с тарелками и прошел в зал корпоративной столовой. Обслуживание здесь было советским, однако еда буржуйской – дорогой, аппетитной и, судя по всему, чрезвычайно вкусной.
Александр Борисович поискал глазами свободный столик и, увидев, что Долгов склонился над своими тарелками в гордом одиночестве, двинулся к нему.
– День добрый, Андрей Маратович!
