тогда и посмотрим, как ты будешь смеяться».
Меркулов отошел от окна, сел на стул и спросил, окинув Турецкого недовольным взглядом:
– Я не понимаю, Саня, что тебе не нравится? Что ты пытаешься доказать?
– Пытаюсь доказать? – Турецкий едва заметно усмехнулся и покачал головой. – Нет, Константин Дмитриевич, погоди, я еще не начал ничего доказывать. А начну я лишь в том случае, если ты мне скажешь, что у тебя есть время, чтобы внимательно меня выслушать.
Меркулов устало откинулся на спинку стула.
– Ну хорошо, – пробасил он. – Время у меня есть. Только говори по существу. И поменьше эмоций. Слишком уж ты эмоциональный стал в последнее время. Не знаю, к чему бы это?
Турецкий пожал плечами:
– Старею, наверно.
– Наверно, – кивнул Меркулов. Лицо его разгладилось. Он посмотрел на «важняка» и мягко спросил: – Кофе хочешь?
Турецкого обрадовала перемена в лице начальника, и он улыбнулся:
– Не откажусь.
Меркулов нажал на кнопку коммутатора:
– Марина, принеси нам, пожалуйста, чашку черного кофе и чашку крепкого чаю с лимоном.
– Хорошо, Константин Дмитриевич, – проворковала из динамика секретарша.
Меркулов отпустил кнопку, снова откинулся на спинку стула и сказал:
– Ну, давай, Саня, излагай. С чего начнешь?
– С Полякова, – ответил Турецкий. – Его недавно взяли тепленьким прямо из собственной квартиры, не дав даже позавтракать.
– Невелика беда. Я тоже не каждый день завтракаю.
– Поляков – начальник четвертого отдела внутренней экономической безопасности «Юпитера», – продолжил Турецкий, не обращая внимания на злорадную иронию начальника. – А волнует меня то, что это уже третье дело, связанное с «Юпитером» и Боровским. Первое – убийство Риневича. Тут вина Боровского неопровержима, но мотивы все еще не ясны.
– Плохо, – заметил Меркулов. – Плохо, что не ясны. Теряешь хватку, Саня. Раньше ты так долго не возился.
Турецкий сделал останавливающий жест рукой:
– Погоди. Я продолжу. Второе дело – это дело главного финансиста акционеров «Юпитера» Антона Павловича Ласточкина. Ему инкриминируются экономические преступления.
Меркулов кивнул:
– Так точно, инкриминируются. И, если хочешь знать мое мнение, я на сто процентов уверен, что он виноват. Впрочем, моя уверенность, насколько я понимаю, не имеет отношения к делу?
Турецкий покачал головой:
– Нет, Константин Дмитриевич, не имеет. Когда следователь уверен в чем-то на сто процентов, нужно либо закрывать дело, либо отстранять этого следователя от дела, иначе – труба. Дальше идти просто некуда.
– Ты меня еще поучи, – проворчал Меркулов. – Мальчишка.
– И вот теперь дело...
Дверь с тихим скрипом отворилась. Новая секретарша Меркулова вошла в кабинет и поставила на стол поднос с двумя парящими чашками и вазочкой с сахаром и пакетиками сливок.
– Приятного аппетита, – с улыбкой сказала она, покосившись на Турецкого.
Проводив секретаршу глазами и дождавшись, пока она закроет за собой дверь, Меркулов хмыкнул и покачал головой:
– Видал? Чуть дыру в тебе глазами не проела. А ведь девчонке всего двадцать с небольшим.
– Ну хоть кто-то обращает на меня внимание, – засмеялся Турецкий. И полюбопытствовал: – На практику или насовсем?
– Не знаю еще. Клавдия в отпуске. Она здесь всего третий день. Если понравится, может, оставлю у нас, в прокуратуре...
Турецкий лукаво прищурился:
– Если понравится, говоришь?
Меркулов слегка покраснел.
– Да я не в этом смысле... – начал было оправдываться он, но, натолкнувшись на глумливый взгляд Александра Борисовича, лишь махнул рукой: – Ну тебя к черту с твоими намеками. Продолжай, о чем ты там рассказывал?
Улыбка с лица Турецкого испарилась. Он снова перешел на деловой тон.
– Итак, дело Полякова. Он обвиняется в покушении на жизнь сотрудницы мэрии Натальи Коржиковой. И, самое главное, в убийстве тамбовского бизнесмена Михаила Голикова, с которым Поляков якобы поддерживал тесный контакт.
– Тесный, значит?
– Если верить Гафурову, то да.
Меркулов пожал плечами:
– Ну и что тебе не нравится?
Турецкий посмотрел на начальника с сочувствием:
– Нет, Костя, ты сегодня явно не в форме. Я ведь тебе уже сказал – мне не нравятся все эти пляски святого Витта вокруг «Юпитера» и Боровского. Три дела за такой короткий срок. С чего бы это вдруг, а?
Меркулов потер пальцем ноющий лоб:
– Ну а если это всего лишь случайность?
– Когда человеку на голову падает кирпич – это случайность. А когда за первым кирпичом летит второй, а за ним и третий и падают они ему на голову в разных местах, то...
– Ладно, не продолжай, – поморщился от боли Меркулов.
– Значит, кирпичи падают на этого человека неспроста, – закончил свою мысль Турецкий.
– Если, конечно, этот человек не вздумал гулять по стройке, – заметил Меркулов.
Он перестал тереть лоб, протянул руку и, продолжая морщиться, взял с подноса чашку с чаем. Попробовал, осторожно почмокав губами, сморщился еще сильнее и поставил чашку обратно на поднос.
– Черт, горячий! Придется ждать, пока остынет. Ладно, расскажи мне об этом Полякове поподробнее.
И Турецкий рассказал:
– В свое время Андрей Поляков закончил военное училище, курсы контрразведки и потом служил в «компетентных» органах. После распада СССР уволился и стал работать в службе безопасности «Юпитера».
– Славный боевой путь, – заметил Меркулов.
– Не то слово, – согласился Турецкий. – Хотя и не оригинальный. Девяносто процентов его бывших коллег работают в службах безопасности разных фирм, корпораций и концернов.
– Давай дальше.
– Как ты знаешь, ему инкриминируется убийство в ноябре две тысячи второго года в Тамбове супругов Голиковых. По версии следствия, за четыре года до убийства Поляков обратился к Михаилу Голикову, чтобы тот подыскал ему надежных людей для проведения акции устрашения. Запугать Поляков собирался начальника управления общественных связей мэрии Москвы Наталью Коржикову.
Турецкий сделал паузу, чтобы отхлебнуть кофе, и продолжил:
– Тогда у дверей ее квартиры действительно прогремел взрыв, но, к счастью, никто серьезно не пострадал. Позже Поляков так и не выплатил полагавшееся Голикову вознаграждение, что и стало причиной конфликта.
– А что конкретно сделал для Полякова Голиков? За что он требовал деньги?
– У Голикова в Тамбове есть друзья, связанные с криминалом. Бандиты, короче. Благодаря своим связям он помог Полякову найти людей для акции устрашения.
