Однако, Кулл не сводил мрачного взгляда с железного обелиска.
— Сойан-Тан, что там такое?
— Нет, нет, Кулл… Некоторые тайны лучше оставить неразгаданными. Уйдем отсюда, пока весь этот зиккурат не…
— Что это за обелиск, Сойан-Тан? Это?..
— Кулл! — он с неожиданной силой ухватил атланта за руку, чтобы привлечь его внимание и заставить взглянуть себе в глаза. — Это звезда, звезда… и у нас нет над ней никакой власти!..
— Эта штука несет в себе зло! Это она убила…
Внезапно обелиск содрогнулся. Кулл прищурился. Неужто все это почудилось ему?
Но маги, окружавшие алтарь, внезапно попятились и, впервые за все время, их песнопения прервались.
Метнувшись вперед, Сойан-Тан схватил с пола мешочек, где хранился пепел Одрата. Он был еще не совсем пуст. Старый маг торопливо вернулся к атланту, привязывая мешочек к себе на пояс.
— Это еще может нам пригодиться. Поторопись! Нам пора!
— Нет! — рявкнул Кулл. — Сперва эта тварь должна умереть!
Оглянувшись, он обнаружил, что наемники почти все разбежались, если не считать горстки самых преданных воинов.
Заметив его мрачный вопросительный взгляд, один из солдат отозвался:
— Они испугались.
— Они хотят найти добычу, которую ты нам обещал, — заявил другой. — Проклятье Валки на их головы!
Сойан-Тан также обернулся к наемникам и, вновь схватив Кулла за руку, закричал им:
— Убирайтесь прочь! Бегите отсюда, иначе вас ждет участь, худшая, чем та, что постигла Тха- Бнара!
Захлопав глазами от изумления, они тут же попятились, пораженные угрозой, звучавшей в голосе старца, затем, развернувшись, они бросились прочь по коридору. Кулл свирепо уставился на мага.
— Во имя всех богов, что ты…
— Звезда! — выкрикнул старик. — Звезда!
Вскинув голову, Кулл уставился на обелиск.
— Это зло! — выкрикнул он, перекрикивая странное гудение, которое начало наполнять комнату… Гудение, исходившее от обелиска.
— Это небесное зерно! — с горячностью воскликнул Сойан-Тан. — Оно ничего не ведает о нас, оно питается, ибо такова его природа. Зло лежит в его основе. Тха-Бнар пленил его с помощью магии, но теперь жрец мертв, и быстро… очень быстро… Пожиратель Боли освобождается. Нам нужно исчезнуть отсюда прежде, чем…
Кулл уставился на алтарь. И в этот самый миг обелиск, содрогнувшись, качнулся назад, затем вперед… замер на мгновение… и рухнул на пол зала среди изувеченных трупов. Он треснул пополам с оглушающим грохотом, прокатившимся по всей комнате.
— Боги небесные! — взвыл старший жрец. — Звезда вырвалась на свободу!
Гудение в зале сделалось громче — еще громче — а затем внезапно прекратилось, и послышался звук, подобный свисту ветра, переходящий в оглушительный вой. Сойан-Тан, прохрипев что-то неразборчивое, сорвал с себя плащ. Кулл начал отступать. Один шаг… еще один… И тут жрецы, окружавшие каменный алтарь, начали биться в судорогах и ослепительный свет заполнил зал.
— Боги небесные!..
Отвернувшись и прикрывая глаза, Сойан-Тан набросил плащ на голову атланта, сознавая, что тот не успеет вовремя защитить зрение. Кулл услышал оглушительное шипение, словно раскаленный добела метеорит рухнул в океан… Но не было ни запаха дыма, ни вспышки жара. Затем он ощутил, как содрогнулись каменные плиты под ногами. В нетерпении он сорвал с себя плащ Сойан-Тана, — и увидел, как сам маг защищает глаза от неистового сияния, исходившего из середины зала.
— Прочь отсюда!
Кулл застыл в ужасе. Этот оглушающий громовой глас был одновременно совершенно беззвучным.
Не звезда и не камень… Даже не демон… Это мог быть бог или богиня из некоего невообразимого мира, очень далеко отсюда…
Повинуясь внутреннему голосу, атлант также прикрыл глаза рукой. Он отвернулся прочь, — и вдруг заметил в углу залы щит из полированного серебра, который, в числе прочего оружия, был отнят Тха- Бнаром у несчастных воинов, принесенных им в жертву небесному камню.
— Я свободен!
— Быстрее! Поторопись!
Сойан-Тан, по-прежнему одной рукой прикрывая глаза, тянул Кулла за руку, но тот не мог оторвать взора от блестящей поверхности щита, отражавшей затягивающие образы бесконечности, которую не способны выразить ни слова, ни грезы, ни опыт смертных. Картины мелькали столь быстро, что глаз с трудом улавливал их. Лики Первородных Богов…
— Я свободен!
Кулл почувствовал, как что-то тянет его назад. Чья-то рука с силой ухватила атланта за подбородок, затем прикрыла глаза, не давая смотреть в смертоносный серебряный щит. Атлант увидел лицо Сойан- Тана.
— Кулл… беги!
— Что это?
— Служитель древних богов. Теперь он свободен. Беги!
— Я ухожу прочь отсюда!
— Скорее! — завопил Сойан-Тан Куллу, который по-прежнему был наполовину парализован увиденным и потащил его прочь из комнаты. — Не оглядывайся!
Пошатываясь и спотыкаясь, атлант повиновался. Силы понемногу возвращались к нему, и он, наконец, смог развернуться и бросился прочь по коридору.
Он, наконец, вполне пришел в себя и лишь теперь осознал, в какую ловушку едва не угодил в этом проклятом храме.
И все же… что это было?
Сойан-Тан подталкивал его в спину, и Кулл бежал. Сойан-Тан!
— Быстрее, быстрее!
Он подталкивал атланта в спину, но тот внезапно остановился.
— А как же остальные? — выдохнул он.
— Все мертвы! Они увидели, как он пробудился!
Земля затряслась у них под ногами.
— Валка и Хотат!
— Храм рушится! — выкрикнул Сойан-Тан. — Это… существо… уходит прочь, покидая наш мир. Поторопись, Кулл, поторопись… иначе мы свалимся в бездну!
В этот самый миг атлант оказался на первой лестничной площадке и на бегу увидел, как начинает разваливаться на части и рушиться верхний из множества мостов… Обломки его падали в пропасть. Те солдаты, что оказались там в поисках добычи, также полетели вниз. Они падали со страшными криками; но грохот содрогающейся земли был еще громче.
— Валка!
Стены содрогнулись, и на Кулла с Сойан-Таном посыпались обломки камней. Атлант заторопился вниз по лестнице вместе с престарелым магом, торопясь как можно скорее вырваться из Храма Звезды.
Глава 12
Память и месть
