Тут пошел на целый мир, В честь блистательной надежды; Наконец сомкнулись вежды; А царевич наш Роман Был уж близко чуждых стран… Пречудовую свиньюшку, Ростом в сдобную ватрушку, Подарил ему мудрец. Вот и к царству наконец Наш царевич подъезжает, Тут свиньюшку оставляет И идет себе пешком В преогромный царский дом. В нем и роскошь, и богатство, И устройство, и опрятство, И различных тьму красот Сам колдун не перечтет… У дверей стоит прислуга Вся в убранстве из жемчуга, Так как жар вот и горит, По-гишпански говорит… Между ними тут Емеля… «Где царя Ходинамеля (Говорит Роман) найти, Укажи — да проведи!» Тут прислуга подскочила И царевича спросила, Кто он родом и отколь, Не саратовская ль голь, И не с вражьего ль навета Прикатил к ним до рассвета? Но с почтением потом Отступили чередом, Поклонились и к царю Дали путь богатырю… «Ну-тка, царь Ходинамель, Оставляй свою постель! (Закричал дурак Емеля И толкнул Ходинамеля.) К нам царевич из чарморя Прикатил размыкать горе, Угощенье припаси Да садиться попроси!..» Не расслышав хорошенько, Рассердился царь маленько И, вспылив на дурака, Дал в загривок тумака… Вдруг он делом спохватился, Как надлежит извинился, И с царевичем они Уж осталися одни… Тут Роман потупил очи И заплакал что есть мочи, Слезы вытер рукавом И речь начал так потом: «В наше малое поместье Донеслося, царь, известье Из огромного твово, Что дивней нет ничего Среди всех пределов света, Как царевна Ясносвета, Дочь названная твоя, Ей в мужья гожусь ли я? Согласишься ль ты — не знаю, Но к ней страстью я пылаю, Хоть не видел никогда». («Ну, да это не беда, — Коли с неба, так уж видно, Что ей мужем быть не стыдно», — Он подумал про себя…) — «Я и дочку для тебя Уступить готов любую, Хоть старшую, хоть меньшую… У меня их богатель! — Отвечал Ходинамель И воскликнул что есть силы: — Эй вы, дочки мои милы! Мы, сударыни, на час К нам в беседу просим вас…» Только вымолвил, девицы Прибежали из светлицы И все стали у стены… «Ну, которую в жены Ты, царевич, завоюешь Или всех их забракуешь?» — Царь сказал… Роман взглянул: «Знать, мудрец меня надул, Или я теперь в угаре: Тут такие инда хари, Что за чертовых сестер Их признать — так не позор!» — Так Роман себе помыслил, Их по пальцам перечислил… Вдруг на самом на краю (Я от вас не утаю: Он в тот час немного струсил, Так его переконфузил Ясносветы чудный взгляд!) Видит: два глаза блестят,
