повторила:
– Спасибо.
– Не за что. Теперь ты выглядишь лучше, не такая бледная.
Красивые губы Мары медленно дрогнули, и на них появилась слабая улыбка.
– Я хотела тебя поблагодарить не только за косметику, но и за все, что ты сделала.
– Ты бы сделала то же самое, – беспечно произнесла Джейн.
– Неужели ты действительно веришь, что… А ты бы могла оказаться в подобной ситуации? – вскользь спросила Мара.
– Не думай больше об этом! Все в прошлом, – воскликнула Джейн улыбаясь.
Она искренне надеялась на это в глубине души.
После ужина все уселись на веранде, чтобы немного поболтать в вечерней прохладе. Но разговор никак не клеился: внезапно разгораясь, он также внезапно затихал, и за репликами следовали долгие паузы.
– А где Джулиус? – спросила Мара.
Джейн подумала, что она выглядит привлекательнее и естественнее без многослойного грима. Мара была бледнее обычного – наверное, еще не оправилась от потрясения.
– Он уехал сразу после того, как ты неожиданно решила прокатиться верхом одна, – ответил Грант. – По какой-то непонятной причине он начал волноваться о тебе и даже хотел догнать. Теперь я вижу, что он был прав, но тогда я остановил его. Он уехал позже, чем предполагал, но его беспокойство передалось мне, и я решил тоже проехаться и встретить тебя. А вы что, поссорились?
– Чуть-чуть повздорили, – высокомерно начала Мара и вдруг взорвалась: – Ненавижу его! Ненавижу его жеребца и вообще все!
– Его жеребца? – Грант удивлен был такой неожиданной вспышкой.
– Он предложил, чтобы я села на Шейха в следующем месяце на скачках.
– Шейх – отличный жеребец, Мара, и тебе придется тренироваться день и ночь, чтобы прийти первой. Джулиус очень гордится Шейхом, должно быть, он верит в твои силы…
– Ну уж нет, я не собираюсь принимать его заманчивое предложение. Нельзя же только и делать, что целыми днями трястись в седле – это уж слишком! Да и вообще я уезжаю. Возвращаюсь в Йоганнесбург. Скоро будет большой показ мод, и я подписала контракт.
Воцарилась гнетущая тишина. Грант тихо, но тяжело спросил:
– Ты возвращаешься на подиум?
– Как всегда, не так ли? – Она пристально смотрела на него, не обращая внимания на остальных. – А что ты от меня хочешь? У тебя есть другие предложения?
– И очень много. – Все вздрогнули от гневной нотки в его голосе. – Подиум – не лучшее место для тебя. Я считаю, что вдова моего брата обеспечена достаточно хорошо и у нее нет никакой необходимости выставлять себя напоказ перед всеми любопытствующими. Ты не вернешься в этот загаженный выхлопными газами город, пока у тебя есть прочная крыша над головой здесь, в поместье, на чистом, свежем воздухе!
Мара неожиданно улыбнулась мудрой и доброй улыбкой, как будто слова Гранта послужили доказательством какого-то созревшего внутри нее убеждения.
– Дорогой Грант, давай не будем расстраивать других своими проблемами. Мы можем обсудить эти… предложения дома, в спокойной обстановке, идет?
– Хорошо.
Он встал и протянул руку Маре, помогая ей подняться из глубокого плетеного кресла.
– Джейн, тебе надо проследить, чтобы в ранку не попала инфекция. Мы можем вернуться верхом, Барт.
– Нет-нет, ни в коем случае. Джанет и я отвезем вас, как договорились. С лошадьми все в порядке – они стоят в конюшне. Завтра утром пришли кого-нибудь с Томом, пусть заберут их.
– Отлично, – Грант не отпускал руки Мары. – Спокойной ночи, Элизабет. Спокойной ночи, Джейн.
Мать и дочь остались на веранде. Шум мотора становился все тише и тише. Грант уехал.
– Ну как поездка в клуб? – спросила Элизабет.
Джейн сладко зевнула, прикрыв рот рукой.
– Ах, мама, мы с тобой просплетничали все утро, а самое главное я так и забыла тебе сообщить – Питер сделал вчера предложение Пэт. Они собираются пожениться.
Она рассказала матери, что предшествовало неожиданному поступку Питера. Элизабет согласилась – они очень подходят друг другу.
– Готова голову дать на отсечение, что Пэт и сама изумилась, когда ее медицинский экспромт дал такой долгожданный результат! А вот в семействе Сэксонов, мне кажется, пахнет грозой. Уж очень Грант не хочет, чтобы Мара возвращалась в Йоганнесбург. Конечно, этим она рассчитывает заставить его сделать ей предложение, и наш чудак вполне способен на это, лишь бы она, наконец, остепенилась.
– Мама, никто не пойдет на такой решительный шаг только для того, чтобы заставить кого-то остепениться. Для этого нужна любовь, и притом с обеих сторон!
– Честно говоря, Мара совсем не похожа на человека, готового пожертвовать всем ради любви. Да она и пальцем не пошевелит из-за нежных чувств – уж слишком расчетлива. Грант – отличная партия, с какой
