плата.
Рядом с парком находится национальный музей, который можно по масштабам сравнить разве что с российским Эрмитажем. О России нам напомнили матрёшки, выставленные в зале подарков почетных гостей Индонезии. Их в своё время привёз бывший глава Советского государства Н.С.Хрущёв для своего друга Сукарно. Те времена ушли в прошлое, сейчас в Индонезии правит другой президент – Сухарто, но люди здесь бережно хранят свои традиции. В музеях всегда много посетителей.
На мой взгляд, Индонезию нельзя считать бедной страной, у неё есть свои богатства, как и в России, и численность населения у них примерно та же (в Индонезии несколько больше – 200 миллионов). Основные доходы стране приносит экспорт кофе, каучука, пальмового масла и нефти. У нас на Сахалине тоже немалые запасы нефти, и я как житель этого края надеюсь, что с помощью таких серьезных компаний как 'Сахалинморнефтегазшельф' (она, кстати, является теперь спонсором моих путешествий) нефть принесет богатство Сахалину и улучшит жизнь островитян. Но это небольшое отступление.
Итак, пролетели четыре дня нашего пребывания в Джакарте, и мы с волнением в сердце отправились в посольство Австралии за ответом. Как и предупреждали нас российские дипломатические работники, в визе нам отказали, поскольку мы не располагали достаточной суммой денег. Впрочем, отказом был огорчен только я, остальные порядком устали за девять с половиной месяцев путешествия и хотели домой. Но поскольку у нас была продлена виза по Индонезии ещё на месяц, мы решили использовать оставшиеся три недели с максимальной отдачей.
Теперь уже автостопом мы отправились к центру острова Ява, где расположен известный всему миру храм Бурбудур. Этот древний памятник архитектуры нас не разочаровал. Построенный 12 веков назад без капли раствора, он наводит на мысль, что современная цивилизация в чём-то отстает от древней. Затем мы посетили храм в городе Чукджакарта. После двинулись в порт Сурабан, откуда собирались на попутном судне уезжать в Россию. Однако в этом порту нам объяснили, что лучше отправляться на родину из Джакарты, так как там больше стоит российских судов. Мы вняли совету, так как вполне уже доверяли индонезийцам.
Вернувшись в столицу, мы направились в порт, где и 'прописались' на неделю. Остановились в полицейском участке, который стал нашей штаб-квартирой. Порт был огромный – 12 терминалов. Слух о том, что русские ищут пароход, чтобы отправиться домой, быстро разнесся среди индонезийцев, а их хлебом не корми – дай только возможность помочь кому-нибудь. В общем, каждую ночь мы ночевали на новом пароходе. Все они, к сожалению, шли не в Россию. Но было приятно встретиться с русскими моряками, отведать русской еды, узнать новости. Да и сами моряки радовались не меньше нашего, особенно детям, ведь некоторые не виделись со своими семьями по полгода.
Особенно нам было приятно встретить сахалинские суда, которые были там в аренде на каботажных рейсах, возили контейнеры с Явы на Суматру. Узнав о нашем бедственном финансовом положении, сахалинцы собрали нам $100, хотя сами получают небольшую зарплату. Вообще наши моряки за границей считаются хорошими специалистами, особенно старший состав. А поскольку им платят так же, как филиппинцам, то понятно, почему наших моряков можно встретить на любых широтах под любым флагом.
Обидно, что наша держава продает свой некогда славный флот. Надо сказать, что индонезийцы тоже сильные моряки, к тому же бесстрашные. Мы не раз видели, как они на утлых суденышках уходили в бушующее море. Но им сам Бог велел быть покорителями морей, ведь они живут на островах. Тщетно прождав попутного судна, чтобы отплыть в Россию, мы решили вернуться в Малайзию, так как через неделю заканчивался отведенный нам срок пребывания в Индонезии.
Попросились на борт одного индонезийского корабля-лесовоза, идущего на Калимантан, самый большой остров Малайского архипелага, большая часть которого находится в составе Индонезии, остальная часть – в Малайзии. Капитан нам не отказал, что неудивительно для представителя индонезийского народа. Он принял нас на судно без всякого оформления. Я довольно хорошо изучил этих добродушных людей, которые в общем-то не любят лишних формальностей, к тому же знают, что их никто не накажет за добрые намерения.
Индонезийские моряки никаких денег за перевоз с нас не взяли, мало того, и кормили отлично. Не знаю, во сколько обходится питание индонезийским морякам на судне, но российские питаются на $5 в день. Австралийцам же суточное питание обеспечивается на $15, мы были однажды на австралийском судне 'Пионер', и нас поразило обилие зелени на камбузе. А также идеальная чистота и порядок во всем. А вообще профессия моряка во многих цивилизованных странах не относится к числу престижных. Поэтому старший плавсостав на кораблях удерживают высокой зарплатой, а матросов набирают из представителей стран третьего мира, в их число попали и наши моряки.
Поболтавшись в море около трёх суток, наша посудина бросила якорь у берегов Калимантана, откуда, загрузившись древесиной, должна была отправиться через несколько дней обратно на Яву. Моряки разошлись по домам, в том числе и капитан, пригласивший нас к себе в гости. Тут мы поняли, что у мусульманских моряков есть большое преимущество перед христианами в смысле семьи. Они отправились к своим законным женам (вторым или четвёртым). А остальные вынуждены предаваться утехам. На мой взгляд, в этом заключается главная трудность профессии морехода.
Как известно, меньшая часть острова Калимантан принадлежит Малайзии, а большая – Индонезии. Мы пока были в индонезийской части острова. И нам вскоре стало понятно, что добраться пешком за 5 дней до границы Малайзии мы не сможем, так как здесь нет сухопутных дорог. Сообщение между населенными пунктами производится по рекам. Тут нам, уже привыкшим к опасностям и неожиданностям, снова пришлось испытать острые ощущения, так как любой крутой поворот реки, кишащей крокодилами, мог оказаться для нас последним. По рекам мы мчались на быстроходных моторных лодках, управляемых лихими ездоками. Иногда приходилось плыть по опасной реке ночью, при тусклом свете луны. Пренебрежение опасностью и смелость наших проводников иногда вызывали восхищение, но чаще пугали нас, однако мы вынуждены были полагаться на них, другого выхода не было, так как поджимали сроки окончания визы.
Мы, конечно, предприняли все возможные меры предосторожности, к примеру, обвязали детей поясами из пустых пластиковых бутылок на случай, если вдруг перевернется лодка, чтоб они удержжались на поверхности воды. Я ещё шутил, предлагая привязать к ним таблички с надписью 'несъедобно', однако мне возразили так же в шутку, что крокодилы не понимают по-русски.
Когда мы останавливались на ночлег в деревушках, то вызывали у местных жителей чрезвычайный интерес, и не мудрено, поскольку людей белой расы они видели впервые. Естественно, мы были почетными гостями в любом доме. Через пять дней наша группа прибыла в город Пантионак, находящийся на экваторе. Основной его достопримечательностью считается монумент экватора, расположенный на 110-м меридиане.
Эта часть острова Калимантан оказалась более обжитой, и мы благополучно доехали на попутках до части Малайзии, расположенной на Калимантане, называемой Саравак. Как мы не торопились, но на два дня визу просрочили. Однако индонезийские таможенники посмотрели на это сквозь пальцы. За два с небольшим месяца эта страна стала нам, как родная. Мы уже неплохо понимали язык, жесты, изучили национальные обычаи. Так что с Индонезией нам расставаться было чрезвычайно жаль. Для себя же я решил, что если ещё раз окажусь в этих краях, то непременно осмотрю острова Бали и Западный Ириан. А также предложу
