– Прямо на яблоню… – ахнула Маша.
– На яблоню, – подтвердила Тоня.
Но что делать? Значит, на яблоню… Нельзя предусмотреть всего. Может, и мимо еще пролетит. Тоня встала за спиной у Васьки, обняла Машу. «Зь-зь-зь-зь-зь!» – взвилась пила. Теперь Васька заходил сбоку – распил уже очень глубоко уходил между пнем и стволом, не подлезть. Что-то треснуло – показалось Тоне. А вдруг тяжеленная береза начнет падать не туда? Она видела в фильмах, как деревом пришибало бедного лесоруба. Нет, все будет нормально.
– Я пилю, а ты нажми! – крикнул Васька, не останавливая своего визжащего агрегата. – На ствол нажми, пусть падает!
Тоня изо всех сил надавила на березу. Ничего она падать не собиралась. Маша тут же потянула свою руку помощи, но Тоня хлопнула по этой руке: не лезь!
Васька остановил пилу, отбросил ее в снег, уперся двумя руками в ствол березы. Изо всех сил поднатужился – и медленно, с треском и скрежетом высокое дерево стало крениться. Не совсем туда, куда направлял Васька, чуть в сторону. Но падало, быстро набирая скорость.
У-у-у, бум-ш-ш-ш-ш! Взмахнув последний раз ветвями, береза упала на заснеженные картофельные грядки, примяла под себя две осины из обсадки, а кроной махнув по ветвям яблони и насшибав их целую кучу.
– Ура-а-а! – завопила Маша, вырвалась из рук Тони и понеслась вдоль упавшей березы.
– Ура! – завопил и Васька, весело глянул на Тоню и помчался вслед за Машкой.
Тоня, ступая по засыпанному нежными мелкими стружками снегу, подошла к светло-желтому пню, потрогала его ладонью. Теплый. Чуть влажная древесина казалась теплой! Потому что была живой – ведь только что жило это дерево, спало своим зимним спокойным сном. А пришли люди, с которыми много-много лет рядом росла эта красивая ровная береза, – и спилили ее. А все почему – чтобы самим сохранить жизнь, чтобы тепло было…
«Прости нас, ладно?» – сказала Тоня дереву. Что еще добавить к этому, она не знала. Деревья, кусты, растения и звери с птицами слышат нас и знают все, что делают люди с их братьями. Тоне очень нужно было тепло – а потому пусть лес не держит на нее обиды. Она постарается как-нибудь загладить свою вину за убийство дерева.
Тоня подошла к Ваське.
– Спасибо, Вась, – сказала она. – Но зачем ты так? Я думала, ты обиделся и убежал.
– Что я – дурак, что ли?
– А то, что я… – начала Тоня, но Васька не дал ей договорить.
– Я не хочу, чтобы тебе было тяжело, – сказал он, и Тоня снова поразилась, какие живые и выразительные у него глаза. – Я же тоже имею право делать, что хочу. Я свободный человек.
– Спасибо, – сказала Тоня свободному человеку. Конечно, было очень приятно, когда тебе такое говорили. Так что теперь Тоне стало стыдно за то, что она декларировала пару часов назад… Но опять же, слово – не воробышек.
– Вась, а где ты это взял? – спросила Маша, указывая на бензопилу.
– Да, Вась, где? – подхватила Тоня, переводя разговор в спокойное нейтрально-хозяйственное русло.
– А, у вас на деревне, – махнул рукой Васька, – у куркуля одного.
Тоня подозрительно сощурила глаз и посмотрела на Ваську. Привирает, черт такой!
– Да серьезно! – подтвердил Васька.
Чтоб цыганенку незнакомый человек – да бензопилу, да немецкую, да почти новую дал! Где это видано?
– Я в залог ему свой мобильный телефон оставил! – сообщил Васька, хлопая себя по пустому карману. – Так что надо скорее пилить эту бандуру. Ведь пока пилу не верну, он телефон не отдаст!
Тоня поверила. Телефон дешевле пилы, но тоже нужная вещь.
– А если сломаешь?
– А не сломаю! – с веселым вызовом заявил Васька. И пристроился к самому толстому участку ствола – чтобы распилить его поперек.
Конечно, Василий Константинов не рассказал Тоне всех условий договора – помимо залога в виде мобильного телефона он обязался деревенскому куркулю Чичерову поколоть несколько кубометров дров, которые совсем недавно привезли ему во двор на тракторе и сгрузили кучей. Небольшую часть он поколол уже сейчас, оставил мобильник, схватил обещанную бензопилу и бросился к Федотовым.
Конечно, когда Вася увидел все эти готовые дрова, было искушение просто взять и перетаскать темной ночью ровные пиленые чурбачки от куркуля к дому девчонок. Но это очень долго и опасно. Так что пришлось договариваться на бартер…
…Теперь предстояла трудная и долгая работа – распилить толстый ствол на чурбаки, расколоть их на много частей, чтобы получились поленья. Собрать их и отнести в сарай.
Васька работал до обеда – вернее, до того времени, как Тоня этот обед объявила. Он распилил березу на толстые пнища только до середины – а сил уже не было. Ведь он даже сегодня не завтракал – не успел потому что!
Руки Васьки дрожали – так что он сначала даже ложку не мог ровно ко рту подносить. Пришлось взять вареное яйцо, сделать вид, что горохового супа ему пока не хочется – и заняться облупливанием яичка.
Но Тоня и так все видела. И тоже делала вид, что ничего не замечает. Чем же кончится все это? – думалось ей. – Как долго этому славному человеку будет хотеться помогать им?..
Вопрос остался без ответа. Покончив с едой, Константинов снова рванул на улицу.
– Пока светло – допилю! – крикнул он. – Быстрее закончу – быстрее телефон назад получу!
И он пилил до самой темноты. Светила луна, а он все пилил – даже упавшие под тяжестью березы осинки распилил. Уже поздней ночью, когда Тоня в очередной раз прибежала с предложением бросить это занятие и идти спать, Васька со ставшей очень тяжелой для него бензопилой все ходил вдоль кустов и примерялся, что бы спилить еще…
– Слышишь, еще чуть-чуть горючего осталось! – говорил он, потряхивая пилой. – Надо использовать!
– Ага! – охотно подтверждала Тоня. И, тем не менее, вела трудолюбивого помощника в дом.
Еле-еле, точно старый дед, залез Василий на печку. Наверное, ему ничего в эту ночь не снилось – спал он потому что, как говорят, без задних ног.
А утром ныли и болели все его кости, все мышцы.
– Пилить больше нечего, – заявила Тоня. – Надо отнести вещь хозяину.
– Как – нечего? – удивился Вася. – А еще одна большая береза. И вон какие-то деревья.
– Ну их.
– Думаешь, этого хватит?
Тоня была уверена, что хватит и перехватит. Потому что попыталась подсчитать, сколько из одного пня получается в среднем поленьев, умножила это количество на количество пней, посчитала, сколько штук их входит в один ряд поленницы, суммировала эти ряды. И вышло, что из одной березы получится почти полсарая. А этого если до весны и не хватит – то чуть-чуть.
– Ладно, понес, – согласился Вася.
Его не было долго. За это время Тоня уже нашла, как и обещала Васе, тяжелый дедушкин колун. Притащила его на огород к березе, выбрала средних размеров пенек и принялась долбить по нему. От пня отлетали куски, но ровных поленцев не получалось. Тоня решила, что выпендриваться не надо – и перешла к маленьким чурбакам. Вот они-то кололись на половинки, на четвертинки, и этим радовали девочку.
Спина заболела сразу. И как же дедушка – уже старенький, колол эти дрова? Непонятно…
Трудолюбивая покладистая Маша (в ожидании друга Василия, который не реагировал на ее капризы) таскала поленья в сарай.
– Ты заболел? – с беспокойством заглядывая Ваське в лицо, спросила Тоня, едва он появился.
Лица на Васе не было. Глаза ввалились, бледный и еле говорит. Тоня не предполагала, что он просто
