Поблагодарив акустика и не воспользовавшись его советом подняться на башню, техник вернулся на свое рабочее место.
Глава 13
В порту
Причалы, склады, перегрузочные машины находились в операционной портовой зоне. К ней прилегала тыловая портовая зона с тыловыми железнодорожными путями, отдаленными базисными складами, мастерскими, конторами. В портовой зоне общепортовых объектов располагались центральные материальные склады и мастерские, места для стоянки персонального и служебного транспорта. Режимная портовая зона находилась внутри огражденных участков территории порта; сейчас там грузно передвигались БТРы, чадя выхлопными газами, и военные джипы.
Лоцман оказался бывалым моряком и не раз заводил в порт такие громадины вроде этого сухогруза. По рации он принял от капитана порта распоряжение отшвартоваться у сухогрузного причала правым бортом. А причал был слева; швартоваться левым бортом не позволяли новенькие артиллерийские катера типа «Моудж» и рейдовый (проекта 1258) тральщик, «застолбившие» себе место чуть ли не в середине этого небольшого пятачка, где справа был берег, слева причал, а рядом с баржой – мель, обозначенная вешками. «Разогнать» военные корабли ради швартовки сухогруза для военных было делом немыслимым.
Невозмутимый лоцман, покуривая трубку, велел отработать назад, и команда начала разворот с помощью рулей машин и подруливающего устройства. О расстоянии до вешек лоцману докладывали ежеминутно.
– Лево на борт! – командовал он.
– Есть, лево на борт! – переложил руль старпом.
– Отлично, – с уверенной ленцой одобрил лоцман, как две капли воды походивший на Саддама Хусейна. Сейчас левая машина работала «назад», правая – «вперед», подруливающее устройство включено «вправо». Нос судна пошел влево еще быстрее. А до вешек, где была мель, оставалось метров тридцать. Еще немного, и ПСД раздавит днищем буксира и до кучи провернет его в винтах вместе с песком. «Хороший фарш получится», – мрачно сострил Тритон.
«Уходи!» – он хлопнул капитана по плечу.
«Рано», – покачал головой Перминов, все же видя, как нос судна катится влево. Еще метров десять, если лоцман не пьян в стельку, край причала останется в стороне, и толкач даст ход вперед.
– До вешек пять метров.
Лоцман, как в анекдоте Тритоныча, кажется, курил не табак и даже не волосы из лобка любимой девушки, а индийскую коноплю. Нос баржи почти сравнялся с обрезом причала и вот-вот грохнется об него. Но он-то ладно, ПСД под днищем толкача буквально скребет по песку своим брюхом.
Кашинский не переставал материться про себя, взрываясь буквально пузырями: «Ду ю спик инглиш, Серый?.. Ну так сворачивай, на хрен!»
А наверху прозвучала долгожданная команда лоцмана:
– Руль – прямо! Подруливающее – стоп!
– Есть «прямо»! Есть «стоп»!
– Право на борт!
Капитан толкача перевел рычаг левой машины на «полный вперед».
С полубака прозвучала команда второго штурмана:
– До причала тридцать! До вешек – пятнадцать.
Кашинский под водой обмяк на своем месте. И покрутил у виска пальцем: «Они оба чокнутые – и лоцман, и водитель ПСД».
– Приготовить швартовы с правого борта! – бросил лоцман, окутываясь клубом сизоватого дыма.
– Есть! До вешек тридцать пять.
До рейдовых вешек, высотой в шесть метров и голиком на топе, действительно было порядка тридцати-сорока метров.
– Швартовы с правого борта готовы.
– Подруливающее влево!
– Есть, влево!
А вот и причал. Обшарпанные кнехты и докеры рядом с ними.
– Подготовить швартов с кормы!
– Есть!
– Машинам «стоп»!
– Есть «стоп»!
– Лоцманский флаг убрать! Подготовить трап.
Еще не затихли машины и винты не прекратили свой буквально убийственный ход в нескольких метрах от «мини-подлодки», как Перминов направил носитель под баржу, находя под ней надежное убежище. Быстрый взгляд на часы: через десять минут начнется дежурный сброс глубинных бомб. Даже в транспортировщике оставаться было опасно.
Диверсанты переключились на индивидуальные дыхательные аппараты и, сдвинув в стороны плексигласовый колпак, вышли из ПСД и поплыли к середине баржи.
