Утро без рассвета. Сахалин

—

Мастер экспортного склада, заменявший вас во время отпуска, сказал мне, что на складе во время вашего отсутствия работал не Журавлев, а тот старик.

—

Почему? А где же Вовка был? — изумился мастер.

—

Не знаю, где был Журавлев. Самого это интересует.

—

Странно. Но документы все были в порядке.

—

Скажите, вы свой больничный относили в порт, оформляли отпуск. Вы заходили в те дни на склад?

-Да.

—

Журавлев там был? На работе?

—

Нет. Он в больнице лежал с сильными приступами. Тоже видно пожар сказался. Его тогда старик подменял. Но недолго. Дня четыре. А потом запретили нам отгрузку на суда. Потому что землетрясение было на Курилах. И в порт было заходить небезопасно.

—

Чем занимался Вовка в то время, когда не было отгрузки?

—

Не знаю. Вероятно, приводил в порядок территорию склада.

—

Вы проверяли его рабочие дни за время своего отсутствия? — спросил следователь.

—

Проверял.

—

И как?

—

По-моему, порядок. Правда, болел, говорили, долго. Но у него было много переработок. И все дни ему рабочими проставили. Переработку не оплачивали раньше. А заболел — дали возможность подправить здоровье. Но точно не знаю. Мы теперь не соседи. Он в другом бараке живет. А на работе мы только о работе говорим. О другом — некогда.

—

Скажите, а грузчики бывали когда-нибудь у вас на прежней квартире? — спросил Яровой.

—

А зачем? У них свое руководство. Ни

они ко

мне, ни я к ним никакого отношения не имеем. Они не были у меня, я никогда не заходил к ним, — говорил мастер.

—

А плотогоны? Кто-нибудь был? Вспомните хорошенько.

—

Плотогоны? Да, кажется один заходил. Я его помню. Чернявый такой. С усиками. Настырный мужик.

—

Беник?

—

Да. Вроде так его звали.

—

Зачем он приходил?

—

Подписать фактуру о приемке леса на наш склад. Это были его плоты. Осина. Первосортная. Мы ее на мебельные фабрики отправляем.

—

Он в комнату приходил?

—

Да, конечно. Я его пригласил в комнату. Подписал фактуру. Отдал. Он ушел.

—

Теперь вспомните, вы при нем открывали ящик стола, где лежали документы?

—

Не помню.

—

Когда он приходил?

—

Зимой.

—

А точнее?

—

В январе. В первой половине.

—

Так, а теперь вспомните, где у вас в то время лежали ручки, какими вы могли поставить подпись на фактуре? — спросил Аркадий.

—

В столе.

—

Где именно?

—

Да, в том ящике, где лежали документы.

—

Он мог их видеть?

—

Кого?

—

Да документы.

—

Не знаю. Хотя, да. Я тогда положил с документами тетрадь с фактурами по учету кубатуры, поступающей от плотогонов. И разворачивал. При нем. Он еще спорил со мною насчет того, что я забраковал один его плот, не принял его первым сортом.

—

Сколько раз этот человек был в вашем доме? — спросил Яровой.

—

Раза два или три.

—

По работе?

—

Да, конечно. Других причин быть не могло.

—

Ну, а с этой женщиной, которая стала виновницей пожара, вы не замечали этого человека?

—

Я — нет.

—

Скажите, во время пожара дверь в вашу квартиру была закрыта или нет?

—

Мы всегда закрывали дверь, уходя на работу.

—

А люди, какие спасали остатки ваших вещей, ничего вам не сказали, как они вошли в квартиру?

—

Нет. Да и я видел, что взламывали. Дверь была закрыта. Замок хоть и обгорелый валялся, но закрытый.

—

А стекла?

—

Лопнули все. От огня.

—

А о женщине этой что соседи говорили?

—

Били ее. Но она говорила, что плитку не просто на пол поставила, а, как всегда, на асбест. Но пожарники другое сказали. Была экспертиза.

—

О поведении ее в личной жизни — ничего не говорили? — интересовался следователь.

—

Говорили. Но ведь это по злу. Из-за беды. Не случись пожара — ничего не говорили б.

—

А что говорили?

—

Всех мужиков ей приплели. И холостых, и женатых.

—

Когда случился пожар?

—

Вечером. Часов в восемь.

—

Плоты в этот день подходили?

—

Нет. Не было сплава. Лед был толстый. Ледолом не шел.

Яровой задумался. Мастер молчал.

—

Скажите, а кем работает эта женщина — виновница пожара?

—

Библиотекарь.

—

Вы сами замечали когда-нибудь того плотогона около своего барака? Я имею в виду до пожара?

—

Я не обращал внимания. Не знаю. Какое мне дело до всех?

—

А Журавлев сразу отреагировал на пожар?

—

Приступ у него начался. Очень сильный. Но Вовку тут же отвезли в больницу. Мне, честно говоря, не до него было.

ОТЛИЧИТЕЛЬНАЯ ПРИМЕТА — ПЬЕТ…