молотом и наковальней. Мы сверху посмотрим, как с вас сдерут шкуры, вытащат кишки, перебьют кости… Умирать будете очень долго – хазэры это делать умеют. И любят.
Мародер скривился в улыбке:
– Надо ли вам расстраиваться, что плохо рассмотрите подробности? С вами проделают то же самое, верно?
– Уговорил, – сказал Олег небрежно. – Тащи свою шайку!
Мародер коротко крикнул, его люди вскочили на ноги и вслед за вожаком поспешили наверх. В спину им несся страшный звериный вой настигающих хазэров.
Томас задохся от возмущения, густо покраснел, глаза вылезли на лоб.
– Сэр калика!.. Как можно!.. Я еще понимаю, что ты принял этого мерзавца, в далеком прошлом он был храбрым рыцарем, но этих… этих…
Горвель хищно усмехнулся, сказал издевательски:
– Этих – что, все-таки в прошлом солдаты нашей славной армии, а вон бегут похуже!.. Клянусь Святым Граалем, твой странный паломник их тоже возьмет под крыло.
За мародерами карабкались, почти догоняя их, чернобородый и двое из его шайки. Их лица были изнуренные, в потеках грязи, у последнего волосы слиплись от засохшей крови и торчали гребнем. Но все трое сохранили сабли и кинжалы, из-за плеч у всех высовывались луки и колчаны, полные стрел.
Томас кипел, не находя слов от ярости. Горвель был готов к любым неожиданностям, спиной прижался к обрыву, меч блестел в руке, но смотрел неотрывно на паломника, всем видом показывая, что он всего лишь закованный в латы воин, а руководит и отвечает за все это очень уж святой паломник.
Мародеры достигли укрытия первыми. Олег кивнул на левый край расщелины, они сразу повиновались – бывшие солдаты! – встали там с обнаженными мечами, сомкнув щиты.
Разбойники добежали, хрипя и часто падая на землю. Чернобородый выкрикнул сипло:
– Мы не дождались… Решили тихонько следом…
– Охраняйте правый край, – велел Олег.
Чернобородый кивнул, грудь ходила ходуном. Все трое наложили стрелы, повернулись к подножию. Хазэры согнулись, как пауки, и бежали наверх довольно споро, часто перебирая ногами и руками, камни сыпались из-под ног.
– У них нет луков, – сказал Олег. – Подпустить как можно ближе!
Он уже мог бы поразить любого, но начнут бросать стрелы и разбойники, а луки у них дешевые, сделанные в селах для охоты, стрелы вовсе не оперенные, неприцельные. С двадцати шагов попадут, и то хорошо.
– Стрелять после меня, – предупредил он строго.
Выждав, всадил стрелу в грудь крупного хазэра, что карабкался едва ли не самым последним, тут же кончиками пальцев молниеносно достал другую стрелу, воткнул прямо в глаз следующему, затем – третьему, четвертому… всякий раз выбирая дальних – ближних достанут разбойники.
Внизу стоял яростный крик, визг, вопли и звон оружия. Пятеро из двадцати хазэров успели добежать до расщелины, мародеры выпрыгнули навстречу. Заблистали кривые мечи, под ноги Олегу упала отрубленная по локоть рука. Тонко кричали хазэры, ругались мародеры. Томас и Горвель бросились на помощь, но подоспели в тот момент, когда последний хазэр рухнул, разбрызгивая кровь, на трупы соплеменников.
Мародер с обнаженной грудью оскалил зубы в свирепой усмешке, крикнул Олегу:
– Конунг, стоит чего-то солдатская гвардия?.. Меня зовут Роланд.
Из мародеров ранен был один, остальные были забрызганы чужой кровью. Олег вскарабкался на каменный уступ, внизу, у самого подножия, вертелся на коне огромный полуголый дикарь. Его лицо было разукрашено цветной глиной, в руке сверкала сабля.
Олег сказал негромко, не оборачиваясь:
– Приготовьте костер. Нарубите зеленых веток, там позади растут два куста.
Горвель заинтересованно вскинул брови.
– Какая-то магия?
– Да, – согласился Олег. – Самая могучая! Они хотят говорить с нами.
Разбойники с готовностью сбегали к кустам, срубили оба под корень, а мародеры умело развели костер на видном месте. Когда из лагеря хазэров начали подниматься сизые клубы дыма – с разными интервалами, – Олег накрыл огонь ветками, убрал, снова накрыл, выждал малость, сбросил в сторону: зеленые листья скрутились в трубочки и густой дым грозил перейти в огонь. Он поднялся, ощупал рукояти швыряльных ножей.
– Схожу узнаю, чего хотят.
Томас вскрикнул в ужасе:
– Пойдешь к этим дьяволам?
Горвель смотрел неодобрительно. Мародеры и разбойники сбились в две тесные группки, жарко спорили, бросали в сторону паломника подозрительные взгляды. Мародер, который назвался Роландом, сказал громко:
– А не собираешься продать нас тому зверью?
Олег, не отвечая, повернулся к Томасу:
