- Девочек обучают грамоте, языкам, дипломатии, боевым искусствам и другим тонкостям, необходимым для управления колонией. Любая из них в будущем может занять место королевы. Мальчиков учат стрелять, пилотировать корабли и разбираться в кое-какой технике. На большее они, увы, не способны.
- Откуда Вы это знаете? - его холодные серые глаза прищурились.
- О, - на зеленом морщинистом лице Рави появилась улыбка умудренной опытом женщины. - Все дело, как это не банально звучит, в анатомии.
- То есть?
- У мужчин нашей расы очень маленький мозг.
- Вы сканировали их головы? - Стикс был удивлен.
- Зачем? Мы просто вскрыли пару десятков черепов и подтвердили тем самым эту теорию, - спокойно пояснила она.
Ни один мускул не дрогнул на его лице, лишь в глубине прозрачных глаз блеснули грани дрейфующего в сером океане айсберга.
- Вы и женщинам вскрывали черепа? - продолжал расспрашивать он.
- Нет, их слишком мало для этого. Ни одной, даже самой хилой и болезненной нельзя жертвовать. От женщин зависит будущее колонии, - Рави вздохнула, вновь положив руки на сверкающие металлические колеса, которые под давлением ее тонких, но сильных пальцев, вновь начали вращаться. - Ты многое узнал о нас. Я тоже хочу кое-что спросить у тебя.
Стикс внимательно посмотрел на нее, ожидая продолжения фразы.
- Когда мои мальчики привели тебя сюда, они передали мне целый рулон чертежей, найденных в месте твоего заточения. Скажи, - Рави впилась в его бледное лицо глазами, словно пыталась что-то на нем прочесть. - Ты сам разработал их?
- Да.
- Ты изобретатель? - она была довольна его ответом и теперь ей не терпелось узнать больше.
- Да, - он кивнул, глядя на чернеющую впереди дверь, к которой они медленно приближались. - В некотором смысле.
- Ваше Святейшество!
Белые как снег локоны качнулись в такт, когда старец, оторвавшись от разложенных на столе рулонов, поднял голову и взглянул на гостя. На пороге его отстроенной год назад лаборатории стоял невысокий пожилой человек в белом одеянии, расшитом золотыми нитями. Его серебряные виски отчетливо выделялись из черной массы заплетенных в хвост длинных волос. На гладко выбритом лице горели, словно угли, небольшие, глубоко посаженные глаза, вокруг которых длинными тонкими лучами рассыпались едва заметные морщинки. Улыбка, не сходившая с его уст, казалась какой-то неестественной, приклеенной.
- Ашери? - Глава совета вздохнул, окинув усталым взглядом визитера. - Что случилось на этот раз?
- Ваше Святейшество, - собеседник склонил голову в почтительном поклоне. Он простоял в этой скрюченной позе гораздо дольше, чем того требовал этикет. Наконец его черные глаза вновь устремили свой цепкий взгляд на застывшего в ожидании старца. - Как Ваше самочувствие? Вы уже несколько месяцев не посещали врача.
- Если ты явился сюда, чтобы справиться о моем здоровье, что ж… я чувствую себя прекрасно, - Глава совета сдержанно улыбнулся, после чего опустился в большое мягкое кресло и вернулся к прерванному занятию. Весь его внешний вид красноречиво говорил о том, что аудиенция на сегодня окончена.
- Вы почти не выходите из этих металлических стен, господин, - Ашери и не думал уходить. - С того дня, как на нашу планету обрушился этот странный корабль, вы все свое время проводите в созданной вокруг него лаборатории. А как же Совет? Как же жители нашей страны? - в словах его звучал тщательно завуалированный под заботу и сострадание укор.
- Взгляни в окно, - не поднимая головы от разложенных перед его носом чертежей, сказал собеседник.
- И что? - Ашери покосился в сторону круглого иллюминатора, толстое стекло которого было открыто.
- Облака, - спокойно ответил старец, на этот раз он удостоил гостя взглядом. - Чистые, белые облака. Разве это не прекрасно, когда ты можешь без боязни гулять по улицам, ловить ртом струи дождя и дышать настоящим, без вредных примесей, воздухом?
- О, да! Конечно, - черные, стянутые в хвост волосы собеседника рассыпались блестящей волной по одетой в белое спине, когда он почтительно поклонился. - Ваши изобретения сильно изменили экологическую обстановку городов. И все население Вам благодарно, но… Но разве этого не достаточно? Чем Вы заняты теперь?
- Я конструирую модель нового города.
- У нас и так переизбыток городов, разве нам нужны еще?
- Такие, как этот, да, - бледные губы старика растянулись, а в глазах появился живой блеск.
- Какие?
- Города на воде. Они помогут освоить обширную территорию, занятую океаном. А значит, они решат вопрос перенаселения планеты, - в его голосе звучала гордость, смешанная с предвкушением чего-то грандиозного.
- Ваше Святейшество, - грустно отозвался Ашери. - Это все - лишь плод Вашего воображения. Штормы смоют города, даже если Вам удастся заставить их плавать. Зачем Вы тратите драгоценные силы на этот абсолютно нереальный проект? Не гневайтесь на мои вольные рассуждения, я просто сильно беспокоюсь о Вас. Вы ведь тяжело больны. Вам следует больше заботиться о своем здоровье. И потом Вы, увлекаясь подобными утопиями, совсем позабыли о главной своей миссии.
- Какой же? - седая бровь на худощавом лице выразительно поднялась.
- Простите за откровенность, Ваше Святейшество, но Вы практически не бываете на заседаниях Совета, Вы перестали руководить страной. И, что самое ужасное, Вы не желаете принимать лекарства! С такими темпами мы в очень скором будущем можем лишиться своего главы, - Ашери грустно вздохнул, украдкой наблюдая за эффектом, произведенным его вдохновенной речью.
- Нельзя изменить ход истории, - спокойно проговорил старец. - Все мы смертны. Другой вопрос, зачем мы вообще приходим на этот свет? У каждого ведь есть свое особое предназначение, ты никогда не задумывался над такой простой истиной? - он улыбнулся. - Находясь здесь, в этой лаборатории, я могу принести гораздо больше пользы, чем сидя в ложе Совета.
- Но, Ваше Святейшество… - хотел было возразить гость, однако старик перебил его, продолжая.
- Ашери, ты ведь мой заместитель. Неужели ты не в состоянии заменить меня в Совете? - получив в знак согласия утвердительный кивок, переходящий в традиционный поклон, он совсем другим, приказным тоном сказал: - Вот и отправляйся, дела государства требуют твоего внимания.
Ашери, повинуясь его распоряжению, медленно вышел за дверь. Когда он, сидя на заднем сиденье большой черной машины, отъезжал от стен лаборатории, на лице его блуждала странная улыбка, отблески которой тонули в его черных, словно бездонная пропасть, глазах.
Охота на расу Энай, обвиненную во всех смертных грехах, к большей части которых они не имели ни малейшего отношения, была в самом разгаре. Вернее даже не в разгаре, а в кульминационной точке, так как охотиться, по большому счету, было уже не на кого, но зато охотников и им сочувствующих в конфедерации развелось невероятное множество. Остатки расы провозглашенной межгалактическими преступниками номер один, тщетно пытались избежать несправедливой подчас кары, однако рано или поздно меч потерявшего совесть правосудия настигал их, превращая в руины.
Год назад подбитый военной эскадрой конфедерации корабль одного из Энай на полном ходу вошел в синий коридор, наличие которого, к счастью для раненого беглеца, было тайной для его преследователей. Оказавшись в вихре стремительно мчащихся частиц, корабль едва не погиб из-за нарушенной выстрелами противника защитной оболочки. Окончательно разбитый, с потерянным управлением и травмированным телом, Эн-Джи 829 посадил груду металлолома, когда-то бывшую его транспортным средством, на единственный незастроенный островок суши в море перенаселенной аборигенами планеты. Спалив часть черного леса, гигантский инопланетный корабль вонзился в землю, застряв там навсегда. Когда красный от поднятой пыли дым рассеялся, взглядам любопытных предстал огромный блестящий диск, край которого торчал из холма, переливаясь в ярких лучах светила всеми цветами радуги.
А через несколько часов на борт погибшего судна взошел высокий седой старик, за могучими плечами которого свисали два белых, покрытых перьями крыла. Они волочились по гладкому полу коридоров, когда этот странный, спокойный и уверенный в себе абориген расхаживал по кораблю. Он был здесь главным, Эн-Джи не сомневался в этом, следя сквозь окуляры встроенных повсюду камер, за передвижениями надменного гостя. Оставалось загадкой, каковы намерения этого крылатого исполина.
Однако роковая сила судьбы уже перевернула часы, и тонкая струйка песка неумолимо посыпалась вниз, отсчитывая последние мгновения жизни смертельно раненого Энай. Он прекрасно понимал, что починить постепенно разрушающуюся оболочку его уникального тела невозможно. Он также знал, что представителей его расы почти не осталось во Вселенной, а это означало безвозвратную потерю великой истории, обширных знаний и грандиозных открытий. Взвесив все 'за' и 'против', Эн-Джи перешел к решительным действиям.
Когда дверь за спиной седовласого аборигена открылась, все восемнадцать встроенных в потолок камер бесшумно повернулись к нему. Несколько секунд колебаний, промедления, раздумий… и никаких эмоций на худом бледном лице крылатого гостя. Впалые щеки, сжатые тонкие губы, волевой подбородок и холодные, непроницаемые глаза, в которых, растапливая лед, вспыхнул огонь решимости. Он вошел в комнату, утонув в сине-зеленом свете неизвестности. Пройдя испытание, он сделал первый шаг навстречу уготовленному для него будущему. Эн-Джи был доволен уловом. Плотно затворив дверь, он вышел на контакт с незваным гостем, визит которого, тем не менее, оказался очень кстати.
Первые слова, обращенные к нему, звучали на межгалактическом языке. Выслушав речь возникшей на мониторе фигуры, визитер задумчиво покачал головой, после чего ответил так, как это было принято на его планете. Единственное, что он смог понять, это имя звездного пришельца. Но этого было вполне достаточно для приветствия, сопровождаемого легким почтительным поклоном. Так началось их тайное общение, которое вскоре переросло в крепкую дружбу.
- Это карта космических коридоров, ты должен знать ее наизусть, - попеременно появляясь в образе безликого силуэта то на одном, то на другом мониторе, говорил Эн-Джи.
- Мой народ нуждается в новых городах, - не поднимая головы от груды чертежей, разложенных перед ним, отозвался Глава совета. - Сейчас это важнее.
