Электронный собеседник перестал мелькать и, выбрав для своего окончательного местоположения тот экран, что был напротив старика, разросся на нем по пояс. Темная фигура бескрылого мужчины в точности похожего на тех клонов, которых похоронили на второй день после аварии корабля, с укором взирала на невозмутимого Старейшину, продолжавшего заниматься разработкой каркаса будущего морского города. Кроме них двоих, в лаборатории никого не было, и Эн-Джи мог говорить открыто, не боясь быть услышанным кем-то посторонним. Его существование держалось в тайне. Это было главным условием погибающего Энай. С каждым днем его уникальное сферическое тело разрушалось все больше, отсчитывая драгоценные моменты затухающей в нем жизни. Поэтому ЭнДжи торопился. Абориген, выбранный им для того, чтобы стать носителем знаний его погибшей расы, оказался неглупым и, несмотря на возраст, весьма способным существом. Он быстро освоил язык конфедерации, что сильно упростило дальнейшее общение. Впитывая в себя поток абсолютно чуждой для него информации, старик узнавал, переспрашивал, пытался разобраться… день за днем он учился, как любопытный ребенок, познавая внезапно открывшийся перед ним мир, полный неразгаданных тайн, ключи от которых были у его инопланетного наставника. Переходя от теории к практике, Глава совета начал изобретать всевозможные приспособления, способные улучшить жизнь его планеты. С технологиями Энай, новыми знаниями и необузданной фантазией у него это неплохо получалось.
- Ты способный ученик и хороший друг, - как-то слишком уж ласково начал ЭнДжи, глядя на собеседника с экрана. Все восемь камер, встроенных в потолок комнаты, развернули свои крошечные окуляры в ту же сторону. - Но ты слишком упрям и недальновиден. Мой жизненный срок истекает, я должен успеть передать тебе максимум информации.
- Я хотел оказать тебе помощь… - Белые локоны качнулись, когда Старейшина поднял голову и посмотрел на экран.
- Мы уже обсуждали эту тему! - голос из динамиков звучал мрачно. - Электронные тела не подлежат регенерации, тем более в подобных условиях. Ты не сможешь мне помочь, даже при очень большом желании. Но… Я благодарен тебе за участие.
- Я понимаю тебя, - вздохнув, ответил старик. - Я с радостью займусь изучением карты космических коридоров, но сначала мне нужно закончить чертеж.
- Понимаешь? - Эн-Джи рассердился. - И это называется ПОНИМАНИЕМ?! Пока ты возишься со своими бумажками, я медленно угасаю. Время, драгоценное время, уходит! Я не успею посвятить тебя в то, что запланировал, и история целой расы, ВЕЛИКОЙ РАСЫ сгинет вместе со мной. Неужели твои морские города не могут подождать?
- Нет, - тонкие губы Главы совета сложились в твердую прямую линию, а на покрытом бородой лице заиграли желваки.
- Вот как? - электронный собеседник был разочарован. - Попробуй поставить себя на место смертельно больного существа, пытающегося сделать хоть что-то для своей находящейся на грани вымирания расы.
- Эн-Джи, - старейшина сделал многозначительную паузу, обведя выразительным взглядом все восемь камер, взиравших на него с потолка, они были настоящими глазами того, с кем он разговаривал. - Мне не надо ставить себя на место этого существа, - он вздохнул, - потому что я и так на его месте. Мы с тобой похожи. Каждый из нас пытается использовать свой последний вздох с наибольшей пользой. Ты - оставить информацию об Энай, я - создать как можно больше полезных изобретений, использование которых сможет обеспечить процветание моей планете в будущем. Но, как это не печально, оба мы умираем от смертельной болезни, каждый от своей. Поэтому давай не будем тратить время на глупые споры, у нас его не так уж много осталось.
Он спокойно улыбнулся в густые белые усы и вернулся к прерванному занятию, взяв в руки очередной незаконченный свиток из тех, что лежали на столе.
- Полагаю, - голос Эн-Джи стал задумчивым, - нам следует прерваться на небольшое биологическое обследование. Думаю, тебя заинтересует еще одна уникальная технология Энай.
Рави крутила в руках драгоценный трофей, рассматривая обтрепанные края толстой тканевой бумаги, на которой тонкой черной линией были нанесены схемы семи составных частей корабля. Она была достаточно образованна и умна, чтобы быстро понять всю выгодность этой случайной находки. Техника кастеркортов давно устарела, их огромные суда ползали как черепахи, и это сильно увеличивало риск быть уничтоженными первым встречным полицейским кораблем, курирующим пограничные сектора конфедерации. Старая женщина… время ее правления постепенно подходило к концу вместе с коротким отрезком, называемым жизнью. Но материнский инстинкт в ее высохшем тощем теле был жив и теперь. Королева, предводительница, мать большой кочующей колонии, она хотела сделать все возможное для выживания ее многочисленной семьи. Пираты, истребившие население маленькой красной планеты и захватившие в плен странного бледнолицего изобретателя, сами того не зная, сильно помогли ей в том.
- Я хочу больше знать об этом, - Рави протянула рулон сидящему напротив Стиксу.
- Зачем? - его серые глаза сузились, утопив в тени темных густых ресниц непроницаемый холод черных блестящих зрачков.
У дверей в королевские апартаменты как обычно стояло четверо зеленых верзил, их каменные лица ничего не выражали, а огромные фигуры, застывшие, словно изваяния, не шевелились. Стражники сжимали в руках большие, остро заточенные ножи с длинными толстыми рукоятками. Единственной частью тела, по которой можно было определить, что они живые существа, а не статуи, были глаза. Внимательные, черные бусинки, глубоко утопленные в морщинистых глазницах. Они следили за каждым движением Стикса, за каждым его шагом. Он был чужим для них, непонятным, а значит… опасным. Однако Рави считала иначе.
- Моей колонии нужны более быстрые корабли, - честно ответила она.
- Зачем? Чтобы уничтожать беспомощные планеты? - он скрестил на груди руки, не сводя с нее прищуренных глаз.
- Дитя мое, - губы Рави сложились в мягкую улыбку, - неужели ты жалеешь тварей, которые, поймав тебя, заточили в башне. Ведь если бы мои мальчики не напали на ту планету, твоя судьба вполне могла сложиться не так удачно, как нынче. Чистая случайность, что эти необразованные варвары сохранили тебе жизнь, а не разорвали твое тело на части, пытаясь понять, отчего на твоей спине не растут крылья, как у них. Мы - санитары Вселенной, мы нападаем лишь на те цивилизации, которые этого заслуживают. Мы просто пытаемся выжить.
Лицо Стикса оставалось непроницаемым, пока он слушал хрипловатый голос старой зеленой женщины, расположившейся в удобном инвалидном кресле по другую сторону большого, отделанного орнаментом из драгоценных металлов, стола.
- Разве убийство - средство выживания? - спокойно осведомился собеседник.
- Смотря с какой стороны на него посмотреть, - Рави продолжала улыбаться, но теперь в ее желтых глазах появилось выражение всезнающей провидицы. - Звери убивают других зверей, чтобы есть. С точки зрения жертв, на них нападают убийцы. С точки зрения охотников, хм… они просто голодны, им нужно питаться, чтобы жить. Таков закон Вселенной, мы - кастеркорты, - лишь звено в давно отлаженной цепи. Выживает сильнейший. Это эволюция, дитя мое.
- Разве население уничтоженных вами планет становится вашей пищей? - Стикс слегка напрягся, задавая этот вопрос.
- О, нет, - Рави тихо засмеялась, - не воспринимай все так буквально. На самом деле, мы не убиваем их. Мы всего лишь заменяем биологические тела этих существ на электронные контейнеры с компьютерной игрой. Благодаря молниеносному действию энергетического луча - 'луча смерти' - сотворить подобное не составляет особого труда, достаточно лишь открыть контейнер и, направив его на жертву, нажать нужную кнопку. Глупые аборигены даже не замечают подмены. Они продолжают жить в виртуальной реальности, вырабатывая необходимую для нас энергию. Они становятся топливом для наших кораблей, сами того не подозревая.
Стикс едва уловимо поморщился:
- Не проще ли купить настоящее горючее в конфедерации?
- Для нас это равносильно смерти, - сказала собеседница, чуть поведя костлявыми плечами, которые были обвешаны тонкой сетью драгоценных камней. - По законам девяти галактик мы - преступники, подлежащие уничтожению. Так что единственное место, где нам позволено что-либо покупать, это черные рынки. А там хорошее горючее не купишь.
- Ладно, - согласился он. - Но мне все равно неясно, зачем вы уничтожаете планеты одну за другой? Неужели живые существа вырабатывают так мало энергии?
- Они не выкладываются в полную силу, - Рави презрительно скривилась. - Слишком слабые.
- А какие игры вы для них пишите? - Стикс был серьезен.
- Игры? - тонкие полоски ее аккуратно выщипанных бровей сложились домиком. - Почему игры? У нас всего одна игра. Космические завоевания, победоносные сражения, захват планет, ну и дальше все в таком духе.
- А, - он прикрыл рукой глаза, сочувственно улыбнувшись. - Понятно.
- Что? - Рави оживилась, чуя подвох.
- Многое, - Стикс убрал ладонь от лица и внимательно посмотрел на собеседницу. - Я хотел бы взглянуть на устройство топливных контейнеров, а точнее на их программу.
Она согласилась не сразу, какое-то время медлила с ответом. Наконец на ее худом лице появилась улыбка, которую сопровождал утвердительный кивок побритой налысо головы.
- Хорошо, - проговорила королева, покосившись на отложенные в сторону чертежи. - Пусть будет по-твоему. А к строительству новых кораблей мы вернемся чуть позже.
Молодой мужчина с рассыпавшимися по плечам темными волосами молча стоял возле закованного решетками окна и смотрел на бордовые волны, гребни которых разбивались о высокий скалистый берег, на котором была выстроена башня. В ее стенах он провел больше десяти лет. Десять лет одиночества, десять лет размышлений… десять лет постоянного ожидания.
Когда-то он спроектировал этот плавающий остров в качестве места изоляции для тех, кто предпочитал жить против установленных правил, вопреки законам и моральным нормам, принятым в обществе. Но ему и в голову не могло прийти, что совсем скоро он сам окажется узником в собственной тюрьме. Однако случилось именно так.
Три роскошных, полных архитектурных изысков города творение его рук, огибали континент по периметру, сплетаясь тонкой сетью рыжих дорог вокруг самого сердца страны. Они возвышались из воды, подобно несгибаемым монолитам, которым не были страшны ни ветра, ни штормы, ни палящие лучи белого светила, несмотря на то, что его свет заливал планету в утренние и дневные часы, беспощадно высушивая ее поверхность. Лишь хорошая система орошения могла им противостоять. Морские города служили достойной преградой на пути яростно вздымающихся вверх бордовых волн, которые стремились пробиться к единственному на планете континенту. Теперь прибрежная зона походила на тихую заводь, где, осуществляя пассажирские и грузовые перевозки, по водной
