– Да, – коротко ответила Камила, и муж понял, что она кривит душой.
Да, он не ошибался, Камила не собиралась откровенничать с ним и рассказывать, что провела этот вечер вместе с Маурой и Максом. Они обсуждали события в доме Ломбардо. Больше всех говорил, разумеется, Макс. Его глухой голос звучал возмущенно, он громил мошенницу Ракель, выводил ее на чистую воду, попутно задевая и Антонио, который всегда ненавидел его, Макса, и теперь доволен, что нашел хороший способ отомстить.
Слушая его обвинения, Камила только диву давалась. Она-то думала, что Макс сам по уши влюблен в Ракель. Он же утверждает, что лишь отвечал на ее приставания. Но это его не оправдывает. Ведь какая бы она ни была, но это жена его брата. Разве можно было так поступать по отношению к нему!
Макс поморщился. Как любят все эти Ломбардо защищать собственную честь. Что же ему отказываться, если женщина, тем более красивая женщина, предлагает. Не он, так другой был бы на его месте. Доказательств этого нет, но их можно сфабриковать. Суть не в этом, а в том, что помогал ей тип по имени Роберто Агирре. Он из Гвадалахары, знакомый Ракель. И сейчас он здесь, в Акапулько.
Во время разговора Маура сладко улыбалась. Сфабриковать доказательства того, что Ракель изменяла мужу с Максимилиано – она полностью за. Это как раз то, что нужно. Но больше всего ее забавляло то, что эти остолопы считают Роберто Агирре действительно существующим. Маура усмехнулась. Кто бы мог подумать, что вымышленный персонаж, возникший внезапно, под влиянием минуты, вдруг превратится в какого-то таинственного злодея, убийцу, шантажиста, обретет плоть и кровь.
Глава 30
Пабло, как и просил его шеф, в тот же день обошел Редакции всех местных газет и подал объявление, гласившее:
«Желающие связаться с сеньором Роберто Агирре могут позвонить по телефону 5-16-65».
Это был номер телефона квартиры, где жил сам Пабло и его сестра Памела. Она и должна была снимать трубку. Чтобы фиксировать звонки, к телефону было подключено подслушивающее устройство, которое записывало разговор на магнитофонную ленту. Пабло объяснил Памеле, что она должна была делать и говорить. Это было несложно, теперь оставалось только ждать звонков.
Первой в ловушку попалась Карла. Развернув утром газету, она прямо вздрогнула – на странице, набранный крупными буквами, был напечатан телефон Роберто Агирре! В первый момент Карла едва поверила своим глазам. Что бы это все могло значить? Ведь она лучше, чем кто бы то ни было, знала, что никакого Роберто Агирре не существует. Но вот – номер телефона. Не долго думая, Карла набрала указанный в газете номер.
– Алло, куда я попала? – спросила она, услышав, что на другом конце провода ответил женский голос.
– А кого вам нужно? – ответила Памела так, как ее учил Пабло.
– Сеньора Роберто Агирре.
– Сеньор Роберто Агирре на минуту вышел, – ответила Памела. – Но если вы оставите свой телефон, я скажу ему, чтобы он позвонил вам.
– Я звоню из автомата, – на всякий случай соврала Карла. – Возможно, я ошиблась, и это другой человек. Тот сеньор Агирре, которого я знаю, из Гвадалахары.
– Да, сеньор Роберто Агирре из Гвадалахары, – услышала она интригующий ответ.
«Что бы все это значило, – думала Карла. – Вчера – звонок Агирре в дом Ломбарде, сегодня – его телефон напечатан в газете». Девушка направилась к Мауре.
– Скажи, – медленно спросила Карла. – С этим Роберто Агирре, которого я выдумала, ты больше ничего не предпринимала?
Маура только недоуменно пожала плечами. Разумеется, нет. Она и забыла давно об этой выдумке. Глупость какая-то.
Карла поняла, что сестра затеяла какую-то новую игру, куда ей доступа нет. Ведь и сейчас она, коротко договорившись с Камилой по телефону, собиралась к ней в гости. Зачем? Карла не сомневалась: обсуждать Ракель. И не ошиблась.
Камила и Маура уютно устроились на креслах в гостиной, подобно змеям, лениво греющимся на солнцепеке. Со стороны могло показаться, что они беседуют ни о чем, на самом же деле они, обмениваясь милыми улыбками, обсуждали планы дискредитации Ракель. Умница Макс где-то умудрился раздобыть сережку Ракель, говорит, что она потеряла ее, когда они были вместе. Это происходило в оранжерее. И Ракель не сможет этого отрицать. Даже если она придумает, что потеряла ее в гостиной или на террасе, ей придется объяснять, как она попала к Максу. Ведь, очевидно, когда это случилось, они были вместе.
Дамы обменялись понимающими взглядами, и Камила сказала:
– А я скажу, что подбирала в оранжерее цветы для дома и случайно нашла ее.
Теперь они не сомневались, что такого удара Антонио не выдержит и выгонит, наконец, мерзавку вон.
Как только Карла положила трубку, Антонио уже знал, о том, что первая рыбка попалась. Роберто Агирре спрашивала женщина.
В ожидании, когда Пабло привезет запись, Антонио нервно курил. Внезапно в дверь постучали, и на пороге появился Рамон. Как обычно, вежливо улыбаясь, он извинился за то, что отвлекает сеньора домашними делами, но ему необходимо поговорить о новом слуге. Этот Чучо не ведет себя должным образом, напротив, он делает то, что ему заблагорассудится. Вчера, например, он поехал вместе с сеньорой Ракель и ее отцом, но вернулся на два часа позже них. А на вопрос, где он был, наглец ответил, что у него были дела, личные дела. Этот человек не выполняет своих обязанностей, он недисциплинирован, и единственное, что делает – болтает с сеньором Саманьего.
Антонио выслушал жалобу дворецкого и обещал поговорить с Чучо. У него, в свою очередь, была просьба к Рамону. Он хотел, чтобы тот отнес Ракель газеты и передал просьбу посмотреть, нет ли в них чего-нибудь о Марте. Рамон взял газету и пообещал точно исполнить поручение.
Не прошло и пяти минут, как в дверях появилась фигура. Чучо, всем своим существом выражая покорность и в то же время полное чистосердечие и невинность, робко встал на пороге.
– Доброе утро, хозяин, – неловко переминаясь с ноги На ногу, сказал Чучо. – Вы звали меня?
Антонио посмотрел на толстяка и постарался придать своему лицу строгое выражение. Он сообщил Чучо, что Рамон жалуется на него, считая его лентяем. И Антонио стал перечислять все грехи, которые, по словам Рамона, водились за Чучо: делает, что хочет; вчера, навестив Марту, не вернулся домой, а пропадал неизвестно где; постоянно болтает с сеньором Саманьего.
– Дон Даниэль делает мне честь своей дружбой, – с достоинством ответил Чучо. – Ему здесь очень одиноко, и чтобы развлечься, он беседует со мной, – заметив удивление на лице хозяина, Чучо поспешил объяснить: – Ему тут, и правда невесело, бедняге. Вы же знаете, как ему тут пришлось. Поэтому он мне и сказал, что…
Тут Чучо прикусил язык, поняв, что чуть не проговорился. Однако, дон Антонио был не так прост. Он заметил, как осекся Чучо, и велел ему сказать все. Чучо тяжело вздохнул. Но отступать было некуда, и он промямлил:
– Они собираются все вернуться в Гвадалахару. И сеньорита Марта и даже сама сеньора.
Чучо даже испугался, потому что стоило ему это проговорить, как хозяин сорвался с места и бросился вон из кабинета. Чучо понурил голову, – опять его подвела болтливость!
А Антонио уже стоял в дверях бунгало. Старик Саманьего удивился, увидев у себя такого гостя. Зять не очень-то жаловал его своим вниманием. Но дон Даниэль был рад, что тот зашел именно сегодня, потому что им было, о чем поговорить. Во-первых, он хотел извиниться перед Антонио за все те огорчения, которые он сам и его домашние доставили ему. Во-вторых…
– Вы уезжаете? – предвосхитил его слова Антонио. Дон Даниэль кивнул. Наверное, Ракель уже сообщила об их решении мужу.
Антонио внимательно посмотрел на старика. Интересно, знал ли он о предложении Макса, а если знал, то какого был мнения?
– Я узнал об этом слишком поздно, неужели вы думаете, сеньор, чтобы я допустил такое? – взволнованно произнес дон Даниэль.
Но Антонио ему не верил. Да и как он мог поверить такому отцу, который преспокойно смотрел, как его
