его забыть об Эвелин? И разве не обещал он оставить ее в покое?
Все эти мысли омрачают вечеринку, но только вначале. С повышением уровня алкоголя в крови гости все меньше интересуются тем, по какому поводу праздник, и все больше хотят праздновать.
– Выпьем, ребята! – Джек поднимает бокал. Он еще недостаточно пьян, чтобы оценить радость от возвращения прежних друзей.
– Выпьем, девчонки! – вопит Эвелин, которая, когда напивается, имеет обыкновение танцевать на столах, сшибая лампы. Такое влияние на нее оказывает алкоголь.
Теперь они просыпаются в одной постели каждое утро. Завтракают вместе. Занимаются любовью. Ужинают вместе. Признаются друг другу в любви. Они рассказали родителям, что снова вместе. Решили пожениться осенью, быстро завести детей и забыть все то, что произошло за этот кошмарный год.
С Патриком Эвелин уже порвала. Все равно он всегда был для нее только временной заменой Джеку. Она уже начала перевозить свои вещи к Джеку, пообещав отдать свою квартиру подруге. Его шкафчик в ванной комнате теперь ломится от косметики, кремов и тампонов. В холодильнике – одни диетические продукты. В гардеробе заняты все полки и вешалки. То же и со шкафчиками для обуви в прихожей. Эвелин заменила занавески в спальне. Переставила мебель. Сказала, что им нужно купить кровать побольше. Она слишком долго принимает душ по утрам и заваливает его рабочий стол своими бумагами. Джек понимает, что больше ее не любит.
Он стоит у стены в гостиную и смотрит, как она смеется, улыбаясь, посылает ему воздушные поцелуи, лезет к нему с ласками и словами:
– Дорогой, я так счастлива.
От Эвелин несет алкоголем, но дело не в этом. Только сегодня утром Джек наконец понял, что он ее не любит.
Он совершил ошибку.
Очередную ошибку.
Джек идет в кухню, дрожащими руками наливает стакан воды. Его подташнивает. Стакан выскальзывет из рук. В голове шумит.
По ночам его мучают кошмары.
Он думает о Беа.
Скучает по ее гибкому телу, по всему, что она сказала и не сказала. Внезапно ему становится любопытно, кто она, чем занимается, о чем мечтает, чего хочет добиться в жизни. Внезапно ему хочется побывать у нее дома и познакомиться с ее отцом. С ней он мог бы быть собой. Не то что с Эвелин. Эвелин, которая мечтает о сытой и заурядной жизни. Карьера, дети, вечеринки со спиртным, Новый год с его родителями и Рождество с ее родителями, и чтобы к пенсии скопить денег на яхту и домик на Ривьере.
Джек не сомневается, что Беа сразу же согласилась бы, предложи он ей:
поехать в кругосветное путешествие с рюкзаком и палаткой;
продать все имущество, уехать жить в деревню и вести натуральное хозяйство;
заняться любовью в вагоне поезда, и так, чтобы их застукали;
построить деревянный дом с резными наличниками;
завести детей, не планируя семью;
спать все лето на улице под звездами;
качаться на качелях;
играть, как в детстве;
проживать жизнь, а не наблюдать за ней со стороны.
Да, это любовь.
Джек вздрагивает. Он бросил ту, которую любил. А ту, которую разлюбил, позвал обратно. Он самый большой идиот на этой планете.
– Что тебя так веселит?
Приятелю уже хватит спиртного.
– Ничего.
– Ты под кайфом, что ли? Конечно же под кайфом. Ты же врач. Можешь себе все что угодно выписать. Я бы тоже так делал, если бы был врачом. Пожалуйста, доктор, я буду хорошим, выпишите мне веселящие таблетки…
Приятель умоляюще протягивает ему ладони и жалобным голосом вымаливает таблетку.
– Сейчас тебе будет кайф! – говорит Джек, которому стыдно перед остальными.
Он бросает ему в открытый рот таблетку от головной боли.
– Жуй!
Приятель изображает гримасы, но жует, и скоро ему уже хорошо.
– Жизнь прекрасна! – вопит приятель.
– Вот именно! – говорит Джек и уходит с вечеринки.
Мобильный остался в квартире, но он помнит номер Беа наизусть. Звонит ей из киоска, и она сразу берет трубку. Наверно, сидела и ждала его звонка, думает Джек.
– Это я, – говорит он. – Я скучаю по тебе. Я совершил ошибку, прости, я люблю тебя.
Беа не знает, что сказать.
– Давай встретимся.
Она кладет трубку. Он не достоин ее внимания. Джек снова звонит, но телефон отключен. Он снова набирает номер – и снова безрезультатно.
Он несколько минут смотрит на ухмыляющуюся трубку, потом выходит из кабинки.
Асфальт качается под ногами. Джеку это кажется смешным. Он чувствует себя лодкой в бурном море. Потом замечает, что дома тоже качаются, угрожая упасть на него и превратить в пюре, вроде того, что дают с хот-догами в киоске на углу. Джек идет к киоску, чтобы предложить хозяевам-арабам воспользоваться его услугами. Разумеется, за умеренную плату. Пять сотен? Да, спасибо. Нет, спасибо. Две сотни? Хм…Одна? Нет, пятьдесят. О’кей, пятьдесят. Пожимает руку арабу. Говорит, что с вами, ребята, приятно иметь дело. Спокойной ночи.
Все еще расстроенная вчерашним звонком Джека, Беа садится за столик, который теперь стал их с Монсом столиком, и с удивлением отмечает, что он еще не пришел. Они уже четыре раза сталкивались здесь, в кафе. Каждый раз он либо шел репетировать, либо возвращался с репетиции. У него всегда с собой гитара, и всегда находилось время посидеть поболтать с ней по душам. В прошлый раз музыкант говорил, что пишет новую песню.
Беа ничего ему не рассказывала о том, чем занимается. Она не отважилась. Но почему-то ей кажется, что Монс не стал бы ее осуждать.
Но Беа пару раз обмолвилась о своих проблемах с отцом. Монс сказал, что ей пора перестать цепляться за отца и повзрослеть.
Беа рассказала ему и о матери тоже. Оказалось, что Монс знаком с ее творчеством. У него даже есть дома одна пластинка.
Беа ничего не рассказывала ему о своей депрессии, но она чувствует, что он и так все знает, потому что сам страдает тем же недугом.
Джека она не упоминала. Придурок, что он о себе возомнил. Что может ее вышвырнуть на улицу, а потом снова подобрать, отряхнуть пыль и продолжать пользоваться ею, пока не надоест. А когда это произойдет, просто скажет, что, к сожалению, не испытывает к ней никаких чувств. Ему просто нравится ее трахать.
Беа его ненавидит. Любовь испарилась. На смену ей пришла ненависть.
А с ней и желание мстить.
Она ограбит его квартиру.
Ночью.
Как хорошо, что она все-таки не выбросила инструменты.
Джек сидит прямо на земле и щурится на солнце. Он обмочился. Он не знает, где находится, не пытается узнать. А ведь если бы он спросил прохожего и тот не поленился ответить, то он узнал бы, что находится неподалеку от Сканстуля и моста по дороге на Гулльмарсплан.
Сканстуль? Это название ему ничего не скажет. Джек потерял всякую связь с реальностью. Он не
