ступеньках лестницы своего жилья. В час своего благоду-
шия и снисходительности он был одет в белый костюм и
постукивал неизменной тростью о сапог. Немного выше его, в платье такого же цвета, стояла Джозиана. Девушка нахо-
дилась здесь не потому, что ее отец мог не исполнить обе-
щанное, она боялась, что Кинг может не сдержаться и вы-
вести губернатора из себя, и тогда тот в гневе не замедлит
расправиться с ним.
Губернатор оглядел едва плетшегося Сэлвора, брезг-
ливо поморщился и сказал:
? Раб! Ты посмел нарушить закон и достоин смерти.
Но, полагаю, что наказание, которое ты понес, пошло тебе
на пользу.
? О да! – оживился ирландец. – Я этого никогда не за-
буду.
Джозиана уловила скрытую угрозу в словах Сэлвора, но
туповатый губернатор даже не заподозрил этого и, самодо-
вольно улыбнувшись, произнес:
? Я вижу, ты действительно исправляешься. Поскольку
я прощаю твою вину, поклонись моему превосходительству
и можешь быть свободен.
129
Эмиль Новер
Как вскинулся Кинг! Кровь заиграла в его жилах – сво-
бодолюбивого ирландца хотели унизить. Губернатор, хоть и
был ограниченным человеком, но в ремесле палача и дес-
пота он знал толк, и поэтому решил, что после наказания
тела, неплохо наказать и душу. Чем меньше гордости, тем
больше покорности, считал губернатор, и был прав.
Кинг облизнул сухие губы и приготовился поточнее об-
ложить его превосходительство, но тут его глаза скользну-
ли поверх головы Стейза, и только теперь он увидел Джо-
зиану. Девушка заметила это, и как бы между прочим про-
вела пальчиком по середине губ к подбородку, глаза ее
глядели так умоляюще, что Сэлвор без труда понял вс? и
опустил голову.
? Отец, – поспешила вмешаться Джозиана, выручая
Сэлвора, – я думаю, что сейчас ему будет затруднительно
выполнить этот жест смирения.
? Пустяки, – недовольно сказал губернатор. – Спина
достаточно зажила и вообще, ты слишком печешься об
этом рабе и мне это не нравится. Пусть выпьет чашу своего
позора!
Довольный последней фразой, случайно забредшей в
его туповатые мозги, он обратился к ирландцу:
? Ну, так как, поклонишься?
И услышал:
? Да!
Кинг сказал неграм, чтобы они отошли. Оказавшись без
опоры, он пошатнулся, но устоял. Приложив руку к сердцу, Кинг поклонился так низко, как только мог, но никто не за-
метил, что глаза гордого ирландца были устремлены на
