Мне удалось высвободить из мертвого тела копье, и через мгновение Вьерна исчезла в окутавшей лагерь темноте.
Отовсюду снова понеслись отчаянные проклятия.
– Нам нужно бежать отсюда! – внезапно перекрыл остальные голоса вопль какой-то разбойницы. – Бежать!
– Оставайтесь все на своих местах! – закричала Хура. – Не двигайтесь! Мы суетимся и поэтому не можем его найти!
– Разбирайте ножи! – последовала команда еще одной разбойницы.
Женщины не слушали друг друга и продолжали копошиться в темноте: одни стараясь куда-нибудь спрятаться, другие – отыскать оружие.
– Ножи исчезли! – раздался женский голос.
– Наших копий тоже нет! – поддержал его другой.
В свете двух пылающих факелов тиросцы продолжали убивать друг друга. Вот и еще двое воинов распростились с жизнью: один из тех, что защищали Саруса, другой – собравшийся оставить поле боя. Через мгновение сражающиеся дрались уже при свете только одного факела: брошенное мной копье достигло цели. Это нисколько не остудило пыл дерущихся. Под ликующие крики одних и скорбные возгласы других на землю опустился еще один воин, зажимающий рукою рану на груди.
– Прекратите немедленно! – тщетно взывал к ним Сарус.
Мечи бывших соратников продолжали скрещиваться.
Стоя в темноте у самых ворот, я с трудом переводил дыхание: что ни говори, битва забирает много сил.
Ряды принимающих участие в сражении быстро редели.
– Прекратить! – вне себя от ярости закричал Сарус. – Именем Чембара я требую: прекратить!
Тиросцы, с налитыми кровью глазами, мгновенно отшатнулись друг от друга. На их лицах промелькнуло некоторое подобие страха. Теперь я знал, каким влиянием обладает на Тиросе имя Чембара.
– Встаньте плечом к плечу! – продолжал командовать Сарус. – Образуйте большой круг!
– Мы безоружны, – тут же подала голос Хура. – Пустите нас в центр круга!
Никто из них не знал, в каком именно месте лагеря я нахожусь.
Девушки, сжавшись в комок, испуганно озирались вокруг. Они были без оружия, без одежды, на их запястьях и лодыжках до сих пор, вероятно, оставались красные полосы от совсем недавно стягивавших их веревок. Шеи многих из них еще обвивали толстые кожаные ремни с перерезанными, болтающимися на спине концами, которыми девушки были связаны в невольничий караван.
– Пожалуйста! – умоляла мужчин Хура.
Все они были беззащитны, напуганы. Они отлично знали, что где-то здесь, в окутывающей лагерь темноте, стою я с обнаженным мечом в руке. Может быть, я где-то совсем рядом. Может, клинок уже занесен над ними, чтобы в любую секунду сверкающей молнией вынырнуть из темноты и вонзиться им в грудь.
– Пустите нас в круг! – со слезами в голосе умоляла Саруса Хура.
– Пожалуйста, пустите! – в один голос рыдали ее разбойницы.
– Да тихо! – раздраженно оборвал их Сарус, пристально вглядываясь в темноту. Ему было не до женщин, в особенности теперь, когда их оружие исчезло или выведено из строя. Кажется, он совершенно напрасно их освободил.
– Но ведь вы же мужчины, – всхлипывала Хура. – А мы всего лишь женщины! – Она опустилась на колени и протянула к Сарусу руки. – Мы, женщины, просим у вас защиты!
– И это говорит бесстрашная, гордая Хура! – с издевкой в голосе заметил Сарус.
– Ну я прошу вас! – еще громче разрыдалась предводительница разбойниц.
– Пустите их в круг, – распорядился Сарус. Женщины мгновенно спрятались за спины мужчин.
– Боск из Порт-Кара! – во всю мощь своих легких закричал Сарус. – Где ты?
Я, конечно, не ответил.
И вообще, меня сейчас гораздо больше волновало, где в этот момент находятся Вьерна и Шира.
– Ты все сделал отлично! – гремел над лагерем голос Саруса. – Но знай, что теперь мы построены в боевой порядок. Мы заняли круговую оборону. Ты не сможешь напасть внезапно. Скоро мы снова разожжем костер и принесем факелы. Тебе от нас никуда не деться!
Тишина была ответом на его длинную речь. Молчал он недолго.
– Знай, что мы не боимся тебя, – продолжал Сарус. – Но я не хочу больше кровопролития. Я готов проявить к тебе милосердие и предлагаю тебе договориться!
Я молчал.
– Ты можешь забрать себе всех женщин: невольниц, разбойниц – всех!
Сгрудившиеся за спинами мужчин женщины-пантеры застонали от отчаяния.
– Слин! – вырвалось из груди Хуры; она разрыдалась с новой силой.
– Ты можешь забрать с собой и всех пленников-мужчин, – продолжал увещевать Сарус – т Всех, за
