прямо на меня. Сейчас они были особенно красивы – крупные, тугие, налившиеся кровью. Я тронул их губами. Она глухо застонала и снова потянулась ко мне. Когда я отстранился от нее, масло в лампе догорало. Я поднялся, встав на колени. Шира не спускала с меня затуманенного взгляда.
– Завтра, рабыня, – сказал я, – мы высадимся на берег в Лаурисе. После этого я выпущу тебя из трюма.
На шее у нее все еще висела тонкая золотая цепочка с когтями и клыками диких животных, которая была на ней и в день, когда мы увидели друг друга впервые на обменном пункте разбойниц. Я наклонился над девушкой и снял цепочку. Она не сопротивлялась. Я потянулся к ее левой лодыжке и снял браслет из мелких речных ракушек. Шира не возражала. Она больше не была женщиной-пантерой.
– Когда я выпущу тебя завтра из трюма, – спросил я, – какую одежду тебе принести?
Она уронила голову.
– Одежду рабыни, – едва слышно ответила Шира.
Расположившись в одной из кают кормовой палубы «Терсефоры», стоящей у причалов Лауриса, мы с Риммом и Турноком внимательно изучали примитивную карту территорий, лежащих к северо-востоку от этого небольшого провинциального северного городка. Стараясь быть насколько возможно точными, мы наметили на карте предполагаемое местонахождение лагеря Вьерны и границы обитания ее банды.
– Они должны быть где-то здесь, – постучал я прутиком по карте.
– А почему нам не двигаться по тропе, указанной отметинами на деревьях? – спросил Турнок.
– Если эти девчонки, Тана и Эйла, были так хорошо осведомлены о пути к лагерю Вьерны, – заметил Римм, – другие тоже должны его знать.
– К тому же, как я понимаю, Вьерна ожидает, что Марленус из Ара станет ее преследовать, – добавил я. – Для нее это крайне важно, именно на этом основан ее план отмщения Марленусу за собственный плен и унижения. – Я посмотрел на Турнока. – Вполне возможно, что она сознательно добивается того, чтобы эти сведения стали ему известны.
– Получается, она знает, какой дорогой он проследует, – сказал Римм, – и устроит* ему засаду.
– Верно, – согласился я.
– Не очень-то хочется угодить в западню Вьерны, – заметил Римм.
– Марленус – великий убар, – возразил Турнок. – Он наверняка будет действовать осторожно.
– Марленус – великий убар, но мудрость порой ему изменяет, – задумчиво произнес я.
– Марленус несомненно полагает себя охотником, – сказал Римм. – Он уверен, что женщины-пантеры в страхе побегут от него и его отряда. Он думает лишь о том, как бы поймать их.
– Но жертва, которую он надеется поймать в свои сети, может тем временем вести собственную игру и охотиться на самого охотника, – закончил я его мысль.
– Ну и ситуация, – покачал головой Турнок.
– С другой стороны, – продолжал Римм, – о нас Вьерна ничего не знает. И не подозревает о нашем участии в игре.
– Именно поэтому, – добавил я, – мне и хотелось подойти к лагерю Вьерны с любой другой стороны от привычной тропы. При этом миновать ловушки, расставленные на пути.
– Рассчитываете иметь дело с женщинами-пантерами? – усмехнулся Римм.
– А что? Я ведь торговец.
– И что мы должны будем делать?
– Мы разобьем базовый лагерь в полном соответствии с нашими предполагаемыми интересами – покупкой слиновых шкур, – сказал я. – После этого специально отобранная группа углубится в лес, как будто не зная о местонахождении лагеря Вьерны и зоны обитания ее отряда. Таким образом мы вступим в контакт с кем-нибудь из членов банды. Мы с ними, или они с нами.
– Довольно часто, – усмехнулся Римм, – женщины-пантеры устанавливают контакт уже после того, как пустят стрелу вам в спину.
– Поэтому для установления контакта мы выпустим рабыню – настоящую рабыню, с клеймом, ошейником и цепями на руках.
– А какая же женщина сможет долгое время прожить в лесу с цепями на руках? – спросил Турнок.
– Никакая, – ответил я. – Но ей и не придется жить в лесу долгое время. Думаю, она очень скоро окажется в руках у Вьерны.
– Это точно, – подтвердил Римм. – И после этого ее незамедлительно выставят на продажу.
– Правильно, – согласился Турнок.
– Попасть в плен к лесным охотницам несложно, – заметил я. – Гораздо труднее от них ускользнуть.
– И все же это должна быть женщина, знакомая с жизнью в лесу, – уточнил Турнок, – которая сможет не заблудиться и хотя бы недолгое время прожить в чаще самостоятельно.
– Конечно, – согласился я.
– И кстати, почему вы считаете, что женщины-пантеры из банды Вьерны, захватив нашу рабыню, непременно захотят выставить ее на продажу?
– Я в этом уверен.
Турнока мой ответ явно озадачил.
