в меня губ.
Вдруг за спинами сгрудившихся надо мной женщин я заметил в темноте какое-то движение. Одна из девушек громко вскрикнула, и чьи-то руки оторвали ее от меня.
Девушки недоуменно оглянулись. Ошеломленные, они не успели даже опомниться, как оказавшиеся на поляне мужчины одну за другой быстро расшвыряли их в стороны и заломили им руки за спину.
Человека, державшего Вьерну, я узнал сразу.
– Приветствую тебя, – сказал Марленус из Ара.
10
МАРЛЕНУСУ ЕСТЬ О ЧЕМ ПОГОВОРИТЬ
Руки девушек связали за спиной.
Марленус передал Вьерну одному из своих людей, туго стянувшему веревкой ее запястья. Потом наклонился и охотничьим ножом перерезал кожаные ремни, которыми я был привязан к деревянному каркасу.
– Марленус! Марленус! – донесся до меня женский голос.
Одна из девушек со связанными за спиной руками бросилась вперед, но оказавшийся рядом коренастый мужчина удержал ее.
– Это я, Мира! – закричала девушка. – Мира!
Марленус обернулся.
– Отпустите ее, – приказал он державшему ее человеку.
Тот развязал девушке руки.
Она подняла с земли свои шкуры и надела их, перебросив через левое плечо.
– Предательница! – крикнула ей Вьерна, вырываясь из рук державшего ее мужчины. – Предательница!
Мира неспешно подошла к своей бывшей предводительнице и плюнула ей в лицо.
– Рабыня, – с брезгливым презрением процедила она сквозь зубы.
Вьерна тщетно пыталась вырваться, но державший ее мужчина оказался гораздо сильнее.
– Ты сможешь взять любой город, – заметил Марленус, – если сумеешь доставить свое золото за его стены.
Я сидел, растирая затекшие запястья и лодыжки.
– Спасибо, Марленус из Ара.
– Я буду главной в банде после Хуры, когда ее разбойницы займут эту часть леса, – с горящими от возбуждения глазами сообщила Мира своей бывшей соплеменнице.
Вьерна не ответила.
Марленус поднялся на ноги, и я с трудом последовал его примеру. Он снял с себя плащ и набросил его мне на плечи.
– Благодарю, убар, – с чувством произнес я, оборачивая плащ вокруг тела наподобие туники.
Марленус, как всегда, излучал царственное величие. Он действительно был убаром из убаров.
– Привяжите эту женщину к деревянной раме, – сказал он, указав на Вьерну.
Четверо мужчин, широко разведя разбойнице руки и ноги, привязали ее к деревянным балкам кожаными ремнями, которыми совсем недавно стягивали мои щиколотки и запястья. Она лежала на том самом месте, где до этого пришлось лежать мне.
Марленус смотрел на нее сверху вниз.
– Ты доставила мне много неприятностей, разбойница, – сказал он.
Остальных девушек-пантер, за исключением Миры, связали вместе: их соединяла длинная веревка, перетягивающая правую щиколотку каждой.
– Но хотя ты и разбойница, – продолжал Марленус, – ты все же остаешься женщиной.
Вьерна подняла на него удивленный взгляд.
– Именно поэтому, – заключил великий убар, – я не повесил тебя прямо здесь же, на одном из этих деревьев.
Она продолжала пристально смотреть на него. Их взгляды встретились.
– Возблагодари судьбу, что ты женщина. Только это спасло сейчас твою жизнь.
Кулаки Вьерны напряженно сжались. Она попыталась пошевелиться, но кожаные ремни держали надежно.
– Да, – глядя на нее сверху вниз, повторил Марленус, – только то, что ты женщина, спасло твою жизнь.
Мне показалось, что в обращенных к Марленусу глазах Вьерны, гордой, неприступной Вьерны, блеснули слезы. Она поспешно отвернулась. Значит, только ее пол спас ей жизнь. Ее пощадили только потому, что она женщина!
