– Встань, – приказал Страбо.
Я встала.
Он толкнул меня на сходни. Мы взошли на палубу шириной футов двадцать.
Страбо отдал надсмотрщику ключ от моего ошейника, тот сунул его в сумку, подозвал матроса и кивком указал на меня. Матрос сбегал за легкими корабельными кандалами, защелкнул на щиколотках соединенные двенадцатидюймовой цепью железные кольца. К поперечной цепи крепилась еще одна – около трех футов длиной, с миниатюрными наручниками на конце. Страбо освободил мне руки, бросил в сумку хозяйские наручники и ключ. На их место приладил корабельные, соединенные цепью с ножными кандалами. Вот я и снова скована по рукам и ногам.
– Удачи тебе, рабыня, – кивнул Страбо.
– Удачи тебе, хозяин, – откликнулась я. Он сошел на берег. Сходни убрали. Отдали швартовы. Трое матросов длинными шестами отталкивали суденышко от причала. На скамьях по бортам – гребцы, свободные матросы. Заняли свои места двое рулевых. Чуть пониже встал старшина гребцов. На высоком мостике – капитан. Плавно, неспешно суденышко двинулось в открытое море. Старшина не начнет задавать гребцам ритм, пока не отойдем от причала. Треугольный парус не расправят, пока не выйдем из гавани.
А на берегу все ходило ходуном. Стражников собралось еще больше. Звон не умолкал. У столба, над которым парил алый диск, вился белесый дым.
Я подошла к поручням. Здесь же стоял принимавший груз надсмотрщик. От причала отваливали другие суда. Мы отправлялись караваном.
– Кто сбежал, хозяин? – спросила я.
– А ты не знаешь?
– Нет, хозяин.
– Двенадцать человек из Ара.
– Как же они вырвались? – Наверняка те самые, кого я на днях, в тот самый день, когда повстречалась с Клитусом Ви-теллиусом, видела на верфи.
– Один пленный сбежал и освободил остальных. Дрались как львы.
– Что за пленный?
– Какой-то Клитус Вителлиус.
Меня охватила дрожь. От радости я едва не лишилась чувств.
– Последний раз их видели на пути к таверне «Чатка и курла», – добавил он.
Не говоря ни слова, я дрожала всем телом.
– Видно, какая-то шлюха выдала их вожака, Клитуса Вителлиуса. – Он злорадно хохотнул. – Не хотел бы я оказаться на ее месте.
«Месть рабыни – не шутка», – сказала я тогда Клитусу Вителлиусу.
«Месть воина – тоже», – ответил он.
Я испуганно отпрянула тогда, и по приказу моего хозяина, Аурелиона из Коса, Клитуса Вителлиуса повели из таверны.
– Он воин из Ара, – рассуждал надсмотрщик. – Не завидую я той девке.
Берег медленно уплывал вдаль.
– Ты ее знаешь? – спросил он. – Ты ведь из «Чатки и курлы».
– Да, хозяин, – ответила я. – Но в «Чатке и курле» он ее не найдет. Ее уже отослали.
– Повезло предательнице.
– Да, хозяин.
«Сокровище Джеда» повернуло к выходу из гавани. На носу корабля выведены краской глаза. Два обведенных черным огромных голубых глаза с черными зрачками. Теперь они смотрят в открытое море.
– Весла на воду! – скомандовал старшина гребцов. Весла скользнули в уключины.
– Греби! – В один и тот же миг весла погрузились в воду – по двадцать с каждого борта. Вниз-вверх, вниз-вверх. Поблескивая на солнце, с лопастей падают капли, мерно плещется вода.
Сердце переполняет тревога. И все же я безмерно счастлива: Клитус Вителлиус на свободе, с ним – его люди!
Стоя рядом, надсмотрщик разглядывал меня, закованную кандалы.
– Ты – единственная девушка на борту.
Я залилась радостным смехом. Его это явно озадачило.
– Я буду дивно хороша, хозяин, – смеялась я. – Дивно хороша!
– Ты Дина, – приподняв над левым бедром подол моей короткой желтой рабской туники, проговорил он.
– Да, хозяин.
– Говорят, Дины – ничего девочки.
– Просто потрясающие, хозяин! – хохотала я. – Мы – Цветы Рабынь.
