– Да! – с яростью бросила она.
– Если придется лезть за тобой в ванну, – пригрозил он, – я возьму тебя прямо в воде.
– Принеси мое платье!
Он подошел к лежащему на ложе платью, но не передал его ей, а осмотрел, держа против света. Нашел в рукаве иглу в крошечном футляре, вынул. Вернулся к ванне. Она испуганно отпрянула. Сполоснув иглу, он вытер ее полотенцем и вложил обратно в футляр. Я и не знала, что в рукаве игла, – так искусно спрятала она ее в складках ткани.
Стоя у края ванны, мужчина смотрел на леди Элайзу.
Иголка наверняка была отравлена. Наверно, ядом Канды.
– Ты разоружил меня, воин, – признала она. – Теперь, будь добр, принеси мне платье.
Кое-как скомкав, он отбросил платье к стене.
– Прошу тебя, – заговорила она. – Я богата. Я дам тебе много золота.
– Встань! – повелел он. – И подними руки над головой.
– Ты вторгаешься в мою частную жизнь!
– Скоро, – напомнил он, – у тебя не будет права на частную жизнь.
– Оскорбляешь мою скромность!
– Если ты рабыня, быть скромной тебе не позволено. Что правда, то правда.
– Пощади, воин! – взмолилась она.
– Повинуйся, или тебя высекут! – прикрикнул он.
Элайза Невинс встала в ванне, словно сдаваясь, подняла руки над головой.
Пришелец откровенно рассматривал ее – небрежно, оценивающе, не спеша.
Под взглядом горианского воина она дрожала от страха.
А он подошел к краю ванны, присел и принялся рассматривать что-то справа от нее. Она отступила назад, от него подальше. Он отогнал ладонью пену, стал внимательно изучать стенку ванны и мгновение спустя уже вытаскивал из тайника под плиткой маленький кинжал. Смыл с него яд, вытер полотенцем, как до этого иглу, и отбросил к стене, туда, где валялось скомканное платье. А я и не подозревала ни о существовании тайника, ни о запрятанном в нем оружии.
Элайза, подняв руки, стояла у противоположной стороны просторной, утопленной в полу ванны.
– Освободи меня! – предложила она. – Я хорошо заплачу. Он поднял на нее глаза.
– Я дам тебе столько, что ты сможешь купить вместо меня десяток рабынь!
– Но ни одна из них не будет Элайзой Невинс.
Она надменно вскинула все еще обвязанную цветастым полотенцем голову.
– Грамоту о порабощении смотреть будешь?
– Если можно, – ответила она.
– Подойди сюда, – распорядился он. – Руки не опускай.
Не опуская рук, она подошла к разложенному на полу манускрипту.
– Из тебя получится неплохая рабыня, – проговорил он. – Можешь опустить руки. Стань на колени – грамоту о порабощении женщина всегда читает стоя на коленях. – Рабыня! – это уже мне. – Сними с ее головы полотенце, дай ей вытереть руки.
– Да, хозяин.
Осторожно – как бы не наткнуться на запрятанную иголку или еще какое-нибудь хитроумное приспособление – сняла я полотенце с головы моей хозяйки. По ее плечам рассыпался каскад роскошных темных волос. Элайза отбросила их за спину.
– Да, – причмокнул мужчина. – Неплохая рабыня.
Элайза вытерла руки и с убитым видом сорвала с манускрипта ленту с печатью.
– Ты грамотная? – спросил мужчина.
– Да, – язвительно бросила она.
– Понимаешь, что это такое?
– Да. Приказ о порабощении.
– Кроме того, – продолжал он, – ты, разумеется, понимаешь, что по горианскому торговому закону – единственному закону, признаваемому всеми городами, – ты подлежишь порабощению согласно отдельному разрешению. Будь ты из Ара, я имел бы право, если удастся, сделать тебя своей рабыней, ведь у нас с тобой разные Домашние Камни. Но поскольку, называя себя леди Элайзой из Ара, из Шести Башен, на самом деле ты являешься Элайзой Невинс с планеты Земля, то подпадаешь под общее разрешение: на тебя может претендовать любой горианин.
У землянки нет Домашнего Камня. Ее можно схватить, сделать презренной рабыней. И никакой закон этому не препятствует.
– Ты принадлежишь первому, кому попалась в руки, – продолжал мужчина. – Приготовься. Сейчас, как
