твоя обязанность – поторопить ее.
– Да, хозяин.
Что ж, леди Сабине не позавидуешь.
– Прости, что я высекла тебя, Лена, – заскулил а леди Сабина.
Лена яростно хлестнула ее по едва прикрытой лохмотьями спине. Несчастная отчаянно вскрикнула. И не думала, наверно, что это так больно. Уж конечно, до сих пор отведать кнута ей не приходилось.
– Лена! – взмолилась она.
– Называй девушек «госпожа», – велел коленопреклоненной купеческой дочери хозяин.
– Да, хозяин.
Лена вновь, не жалея сил, стегнула ее.
– Не бей меня, госпожа! – разрыдалась леди Сабина.
Хозяин отвернулся, заговорил с мужчинами и вскоре, не оглядываясь, зашагал через чащу. Мужчины гуськом двинулись за ним. Один остался позади – он пойдет замыкающим, в нескольких ярдах от нас, скованных цепью.
– Встать, леди Сабина! – гаркнула Лена.
Звеня цепью, леди Сабина вскочила.
– Пойдешь с левой ноги, – приказала Лена, – по моему сигналу. Потом научишься ходить на цепи красиво и грациозно. Пока от невежественной девки этого ждать не приходится.
– Да, госпожа, – отвечала леди Сабина.
– Ты готова, благородная высокочтимая леди Сабина? – полюбопытствовала Лена.
– Прости, что высекла тебя, госпожа, – ныла леди Сабина.
– Не волнуйся, дорогуша, ты свое сполна получишь, уж я постараюсь, – пообещала Лена.
– Прошу тебя, госпожа! – кричала дели Сабина.
– А тебе разрешили говорить? – спросила Лена.
– Нет, госпожа, – простонала леди Сабина. Лена дважды хлестнула ее плетью.
– Ты считаешь меня слабой, леди Сабина? – спросила она.
– Нет, нет! – рыдала леди Сабина.
– Правильно, – согласилась Лена и снова пустила в ход плеть. – Я не слабая.
Леди Сабина заливалась слезами.
– Встать прямо! – приказала Лена. – Прямее! – И ткнула ее плетью.
Глотая слезы, леди Сабина расправила плечи. Сразу стало видно, как она хороша собой. Я улыбнулась. Стоит, выпрямив спину, прелестная, соблазнительная – ну точно рабыня.
– С левой ноги, по моему сигналу, – напомнила Лена.
– Да, госпожа, – ответила леди Сабина.
– Пошли! – хлестнув ее плетью, скомандовала Лена.
Вскрикнув от боли, леди Сабина, спотыкаясь, зашагала с левой ноги.
– Быстрей! – Лена стегнула ее еще раз.
– Да, госпожа!
Мы торопливо семенили следом, пробираясь сквозь заросли – то укрытые тьмой, то залитые лунным светом, стараясь не отстать от хозяев – мужчин.
– Не хочу бегать на потеху деревенским парням, – плакала рабыня Бусинка.
– Молчи, рабыня, – отрезала Лена.
– Да, госпожа.
В четырех сотнях пасангов к северо-западу от Ара, в двадцати пасангах к западу от Воскского тракта в селении Табучий Брод, у прочерченной на земле линии стояли рабыни Клитуса Вителлиуса – и я среди них.
Крестьянские парни просто ели нас глазами. Еще бы – такие гибкие, такие аппетитные, и самое главное – рабыни! Не каждый день случается, чтобы такие красотки, да еще наложницы Воина, бегали им на потеху. Мы – рабыни. Поймают нас – должны потешить удачливого охотника.
Вокруг шло бурное обсуждение правил погони. Заключались пари. Кое-кто из парней подошел ближе к линии – рассмотреть будущую добычу.
– Ой! – вскрикнула леди Сабина. Деревенский парень похлопывал ее по ноге.
– Хороша скотинка, – облизнулся он.
– Да, – согласился его приятель.
Другой здоровяк ощупывал меня. Я попыталась было чуть высвободиться, но сопротивляться не смела. Я – рабыня. Высекут.
