— Кто-то привел снежного слина и запряг его в сани рядом с чьим-то чумом, — сказал Имнак.
— Где только ты нашел этого заморыша? — откликнулась Поалу. — Не мог найти чего получше?
— Кто-то даже не посмотрел на снежного слина, — обиженно произнес Имнак.
Поалу выглянула из чума.
— Ну и что на него смотреть? Заморыш и есть. Неужели во всей тундре не нашлось слина поздоровее?
Следуя непонятным для меня мотивам, Имнак куда-то побежал и через несколько минут вернулся с новым слином.
— Первый был намного лучше, — тут же прокомментировала его действия Поалу.
Имнак выпряг из саней второго слина и набросил сбрую на первого.
— Надеюсь, все это шутка? — ехидно поинтересовалась Поалу. — Ты не можешь всерьез полагать, что я поеду на этом уродце?
— Конечно нет, — сквозь зубы процедил Имнак и уселся в сани.
— Ты куда? — встревожилась Поалу.
— Уезжаю, — сердито бросил он. — В свой чум.
— Я знала, что все этим и закончится, — пожала плечами Поалу.
— Ты мог бы треснуть ее чем-нибудь тяжелым по башке? — прошептал мне Кадлук. — В свое время я поступил так с Тактук.
Женщина радостно закивала.
— А это мысль! — воскликнул я.
— Неужели никто не заступится за девушку, которую хотят похитить? — запричитала ни с того ни с сего Поалу.
В руках у нее снова была сковородка. При определенном умении такой штукой можно запросто расколоть череп.
Кадлук нервно огляделся. Не хватало еще, чтобы кто-то действительно полез заступаться. Вокруг чума уже собралась приличная толпа зевак.
— Наарток! — крикнула Поалу. — Неужели ты не вмешаешься?
— Ни за что! — яростно замотал головой здоровенный парень с рукой на перевязи.
Я вспомнил, что именно его Поалу достала ножом последний раз. Имнак предупреждал, что Наарток, будучи его соперником, попытается меня прикончить. Мне, однако, показалось, что здоровяк искренне мне сочувствует.
— Давай пошевеливайся, — сказал я Поалу. — А то скоро стемнеет. Через несколько недель действительно наступала полярная ночь.
Сковорода полетела мне в голову. В последний момент я успел пригнуться, и тяжеленная штуковина с глухим звоном ударилась о лоб Наартока.
Поалу метнулась в чум. Не говоря ни слова, я бросился следом. Поймав девчонку, я сгреб ее в охапку и перебросил через плечо. Она яростно замолотила по моей спине маленькими кулачками.
— Я никуда не пойду! — визжала она во все горло.
Я поставил ее на ноги и вышел наружу.
— Она никуда не хочет, — сообщил я Имнаку.
— Иди назад, — зашипел он.
— Послушай, дружище, — сказал я. — Я очень дорожу нашими отношениями, но с меня хватит. К тому же Поалу действительно не хочет, чтобы я ее похищал.
На Имнака было жалко смотреть.
— Придется тебе самому ее вытаскивать, — сказал я.
— Я стесняюсь, — потупился краснокожий.
— Тогда пошли домой, — сказал я. — Чая я уже напился.
— Пошли, — мрачно произнес Имнак. — Я действительно тебя замучил.
— Вовсе нет, — возразил я. — Просто это разные вещи: похитить девушку и похитить Поалу.
— Поалу — девушка, — угрюмо пробормотал он.
— Не уверен, — сказал я.
— По-твоему, она самка слина? — испуганно произнес охотник. Его метафизика вполне допускала подобные превращения. Иногда люди принимали образ животных, иногда происходило наоборот.
— Очень даже может быть, — мрачно сказал я.
— Тогда многое становится понятным, — угрюмо пробормотал охотник, но тут же замотал головой и воскликнул: — Да нет же! Это невозможно! Я знаю Поалу уже много лет! Когда типы были детьми, мы собирали птичьи яйца на скалах, держались за руки и вместе боялись слинов. К тому же, — он пристально посмотрел мне в глаза, — она дочь Кадлука.
— Пожалуй, ты прав, — вздохнул я, — Она не самка слина.
— Но слиньи повадки она усвоила хорошо, — проворчал краснокожий.
— Это точно.
— Многие женщины похожи на самок слина, — сказал Имнак.
— Неужели ты знал женщин, похожих на Поалу? — изумился я.
— Честно говоря, нет, — признался охотник.
— Куда вы собрались, жалкие лентяи? — крикнула Поалу.
— Домой, — отозвался Имнак.
Мы не торопясь побрели в сторону чума Имнака. До него было около двухсот ярдов. Имнак вел под уздцы снежного слина, я шел сзади, рядом брели Тимбл, Тистл и Арлин.
— Имнак — жалкий лентяй! — закричала нам вслед Поалу. — Он никогда не споет свадебную песню! Он не умеет грести на кайаке! Он плохой охотник!
— Я начинаю злиться, — сказал Имнак.
— Краснокожие охотники не злятся, — напомнил я ему.
— Иногда краснокожие охотники очень злятся, — упрямо произнес Имнак.
— Я этого не знал.
— Поверь мне.
— Имнак — жалкий лентяй! Неудачник! Плохой охотник! Бедная та женщина, которую он заманит в свой чум! Я очень рада, что я не его жена! Мне повезло! Ни за какие сокровища я бы не пошла в его чум!
— С меня хватит! — внезапно произнес Имнак.
— У мужчины должна быть гордость, — заметил я.
— Как жаль, что я такой застенчивый, — процедил он сквозь зубы.
— Действительно, жаль, — сказал я.
Неожиданно Имнак запрокинул голову в небо и издал душераздирающий животный вопль. Затем он развернулся и побежал к чуму Кадлука.
— Идем, идем, — сказал я растерявшимся рабыням. Мы продолжали шагать к чуму Имнака. Снежный слин, фыркая, тащил сани по грязи.
Сзади раздались торжествующие крики. До самого чума Имнака мы ни разу не оглянулись. За нами следовала огромная толпа. В середине, наклонившись вперед, шествовал Имнак. За ним семенила визжащая девушка в свадебном наряде. Она сгибалась пополам, упиралась в землю ногами и отчаянно пыталась вырваться. Охотник крепко держал ее за волосы.
